С небес на землю, но только с тобой (СИ)

      Криво усмехаюсь, не найдя в себе силы даже съязвить по поводу его расположения, подхожу ближе, присаживаюсь перед ним на корточки, стараясь рассмотреть в серо-зеленых глазах злость, беспокойство, бешенство, но там лишь мертвое спокойствие и это бесит, но одно его присутствие тут же успокаивает. Он для меня как катализатор мира.

      - И какого хуя ты тут расселся? – получается улыбнуться, но как-то вымученно.

      Он молчит, все так же смотрит в мои глаза, не обращая внимания на ссадины на лице и рану в уголке губ. Мгновение, в его глазах за долю секунды мелькают эмоции, слишком яркие и стремительно сменяющие друг друга, чтобы ухватиться хоть за одну. Перехватив сигарету в пальцы левой руки, подается ко мне вперед, обхватывает свободной рукой за шею и, сильно притянув к себе, прижимается губами к моим губам, так нежно, сладко и искренне, что растворяюсь в нем, в его поцелуе, простом касании губ. Именно этого порыва мне и не хватало. Прижимаю его к себе, опустившись перед ним на колени, и с силой сжимаю в своих руках, углубляя поцелуй, беспорядочно, почти дико, шарю руками по его телу, желая почувствовать, что это он, именно он. А Вик все так же мучительно нежно целует меня, теснее прижимая к себе и не позволяя отстраниться.

      Что же ты делаешь с моей жизнью, парень? Ты же меня убиваешь своей любовью…

  Часть 18

      Сбрасываю вызов, выходя с работы, и выключив телефон, убираю его в карман. Прости, малыш, но сегодня не получится. Мне нужно отвлечься, забыться, просто потеряться, чтобы хоть немного прийти в себя. Вчера, пока он не ушел, все было в порядке, почти в порядке. Он не задавал глупых вопросов, не пытался выяснить, что произошло, просто был рядом, и этого было достаточно. Утром помогла отвлечься работа, но к вечеру безысходность затопила все тело и разум, и если не скинуть напряжение, то банально сорвусь, и не известно во что это выльется.

      Ветер стих, но мороз все сильнее набирает обороты, не давая и шанса, чтобы согреться. Плотнее кутаюсь в куртку и ускоряю шаг, желая поскорее очутиться в тепле. Старый подъезд встречает меня знакомым бардаком, старой облезшей краской и стойким запахом перегара. Все привычно, все так, как и должно быть. Нет сияющих белизной перил, нет чисто вымытых ступенек белого мрамора, нет того удушающего запаха дорогих духов… Мотаю головой, желая отогнать забытые воспоминания, и перепрыгивая через ступеньку, поднимаюсь на нужный мне этаж.

      Стучать нет смысла, двери этой квартиры всегда открыты, вот только войти рискнет не каждый, поэтому вхожу без стука, и даже без приглашения.

      В помещении довольно накурено, стойкий запах перегара щиплет глаза, но вполне чисто и убрано, что приятно радует глаз. Скидываю ботинки, так тут положено, и бросаю их возле уже имеющихся нескольких пар. Захожу на кухню, достаю из полупустого холодильника бутылку пива и, открыв ее, на ходу делаю пару глотков, бодрым шагом направляясь туда, где слышны смех и голоса. В этом месте все замирает, и все проблемы отходят на второй план.

      Захожу как к себе домой, поймав удивленные взгляды, и плюхаюсь рядом с Илюхой, изрядно потеснив его на диване.

      - Привет, - ухмыляется он, забирает из моих рук бутылку и делает пару глотков. В ответ киваю всем, и так же нагло отобрав у него сигарету, крепко затягиваюсь. После затяжки понимаю, что сигарета оказывается с сюрпризом и, шлепнув по потянувшейся к ней ладони, отказываюсь возвращать ее владельцу. Илья ржет совсем неприличным образом и сев покомпактнее, обхватывает меня за плечи, притягивая к себе.

      - Какими судьбами? – спрашивает он, когда я слегка захмелев, поворачиваюсь к нему.

      - Мимо проходил.

      - Ты что-то редко мимо проходить стал. Случилось что? - несмотря на его полупьяное состояние, глаза остаются трезвыми, а голос требовательным, что немного раздражает.

      - Заебал грузить, ты как курица наседка, честное слово, - отмахиваюсь от него, понимая, что меня начинает накрывать.

      - Если ты ведешь себя как яйцо, что я могу поделать? – вокруг нас воцарилась тишина, секунды на три, потом стены небольшой квартиры сотряс дружный хохот. Давно я так не смеялся, чувствую, что с истеричным смехом, с непрошеными слезами, выходит напряжение, даже выплескивается, я бы сказал.

      Поймав шокировано-недоумевающий взгляд Сашки, притихшего в проходе двери, начинаю ржать еще сильнее, заваливаюсь на диван и не могу успокоиться.

      - Бухаете? – спрашивает он, скидывая мои ноги на пол и присаживаясь на подлокотник небольшого дивана, потому что мы с Илюхой, две наглые задницы, заняли все свободное пространство.

      - Привет, мелкий, мы тут культурно отдыхаем, - послышался почти трезвый и до безобразия правильный голос Ильи и я, взорвавшись от новой волны истерики, чуть не падаю с дивана, вовремя подхваченный Ильей, вернувшим меня на место.

      Так и сидим, общаемся не о чем, смеемся, сами не понимаем чему, все мысли отошли на второй план, привычно-знакомое наркотическое опьянение лениво растекается по телу, делая все правильным, таким, каким все и должно быть.