С нежностью цвета огня (СИ)

— У Драхара такой замечательный повар! Вот увидишь, он приготовил что-нибудь необычное!

Глядя на то, как она радостно хвалит своего джаройя, самую малость завидую. Я рада за них, правда рада. Просто мне тоже хотелось бы с Рраяром такого тепла, а не постоянных пикировок, от которых нам обоим в конечном итоге становится грустно.

Если только теперь это вообще возможно.

Степенно рассевшись между мужчинами, приступаем к еде. Золотистый суп с морепродуктами пахнет просто умопомрачительно и оказывается ещё лучше на вкус, так что на некоторое время за столом устанавливается тишина. Нарушает её только неимоверно громкое мурчание белого зверя, не иначе как по ошибке принятого за кота. В нём килограмм двадцать, не меньше! Взгромоздившись на колени к Драхару, этот гигант провожает каждую съеденную нами ложку настолько неодобрительным взглядом, словно мы у него последнее из миски воруем.

— Это Пушинка, — джарой гладит котозавра по длинной шерсти. — Моя любимица.

Размеры, пушистость и ленивая наглость кошки, профессионально стянувшей лакомый кусочек с тарелки хозяина, пока он отвернулся, похоже, только что навсегда примирили Лена с существованием Зара.

Глава 19

— Мы с Леном и его семейством заглянем ненадолго в мой кабинет, — предупреждает Драхар, поднявшись из-за стола и целуя жену в макушку.

— А может… — она привстаёт, переводя взгляд с меня на Гарари.

— Чуть позже, Вайол, — обещаю. — Это не займёт много времени.

«Кабинет» Драхара едва ли может претендовать на столь высокое звание. Это скорее комната отдыха. Тут и кресло с подставкой для ног, и книжные полки, и мягкий диван с пледом. Письменный стол, разумеется, тоже есть, но он столь плотно завален книгами и коробками с настольными играми, что вряд ли способен служить местом работы.

— Что такое ты хочешь узнать у меня, если даже наш умник не в курсе? — хозяин вольготно располагается в кресле. — Что-то насчёт твоего джаройя?

— Ты ведь можешь об этом рассказывать?

Вдруг, у них есть секреты, за разглашение которых предусмотрено наказание? В конце концов, то, что я хочу обсудить, касается уязвимых мест целой расы. Аллеон вот десятилетиями здесь жил, а про сны и воспоминания не знал.

— Спрашивай, — пожимает Драхар плечами. — Рраяр, судя по всему, не жаждет что-то объяснять, да?

Это ещё мягко сказано! Из него и слова не вытянуть, а мне просто необходимо во всём разобраться.

Особенно, после сегодняшней ночи.

— Для начал о снах. Проблема в моём богатом воображении, или ли-моисс на самом деле видят во сне чужие воспоминания?

— Видят, но только первые год или два и не все воспоминания подряд, а те, которые имели определяющее значение. Это способствует тому, чтобы вы лучше друг друга узнали.

Так и есть. Практически всё важное, что я знаю о Рраяре, выяснилось во сне. В реальной же жизни большую часть времени он ведёт себя, как вредный подросток, которого родители заставляют делать уроки. Понимаю, почему так, но разве я виновата, что между нами образовалась какая-то связь, вынуждающая его держаться поблизости? Это не было моим выбором.

— То есть, Рраяру снится Дари? — вычленяет Лен то, на что я, задумавшись, не обратила внимания.

— Разумеется, — удивляется Рах, — а как вы хотели?

— А можно как-то… — спрашиваю, с трудом находя слова от растерянности и злости на обстоятельства.

Он влез в мои воспоминания своими грязными руками! Не по своей воле, но влез! Это же… Это как в душе покопаться! Все мысли, все чувства, мечты и страхи — всё у него на виду! Нагота тела, по сравнению с таким обнажением, — пустяк! Сколько он уже видел — пять снов? Десять? Что ему снилось?

— Чего тут бояться? Он же любит тебя.

Драхар выглядит так наивно, словно действительно не понимает, чем я недовольна, и ответная реплика получается более резкой, чем мне бы хотелось.

— Единственная, кого он любит, — это бывшая жена! А воспоминаниями, наверняка, будет пользоваться, чтобы задеть побольнее! Как ты не поймёшь? Одно дело, если бы я сама с ним поделилась, и совсем другое, когда мою жизнь без спроса выставили ему напоказ!

Если бы я могла, разорвала бы нашу с ним связь немедленно! Рраяр даже был бы рад этому. Наверняка, часть его злости объясняется тем, что он-то всегда знал, чем она нам грозит — целый год делиться самым сокровенным из всей жизни!

Если б я только могла…

— Бывает так, что ли-моисс встречают дважды? — уточняет более рассудительный Аллеон.

— Дважды?! Ну вы и замахнулись! Даже один раз — невероятная удача!

— А если она, например, отказывается или погибает?

— В воспоминаниях Рраяра я видела девушку, которую он обожал. Так всеобъемлюще и безумно, что больше походило на помешательство.

Джарой задумчиво дёргает себя за прядь волос, теребит кончик уха:

— Что ж, теоретически, конечно, такое возможно… Не представляю, как я смог бы перенести даже просто разлуку, не говоря уж… — торопливо встряхнувшись, вскакивает и делает круг по комнате. — Да, думаю, при невероятном везении можно встретить ли-моисс дважды, — заключает, окончательно запустив пальцы в волосы. — Но это на грани фантастики!