С орбиты невмешательства

— Яссуд, — натужно просипел Нав. — Ты — дьявол искуситель. Шесть лет я носил этот тяжкий камень в своей душе. Я устал, очень устал торговаться с собственной совестью. Ты бы знала, какое я почувствовал облегчение, когда меня арестовали. Я сделал всё, что в моих силах. Остальное — в руках Создателя.

Но вот явилась ты и начала искушать меня. Ты хочешь взвалить на меня ещё большую моральную глыбу. Но уже на всю оставшуюся жизнь, без малейшей надежды на реабилитацию.

Нав тяжело перевёл дух. Эмоции всегда требуют массу сил. Но… Яссуд не рассердилась, не закатила истерику, она даже не стала топать ногами или размахивать руками. Вместо этого она громогласно расхохоталась.

— Ты чего? — подозрительно произнёс Нав.

— Нав, ты дурак, — Яссуд смахнула слезинку. — Ты гениальный учёный, но, как и все гениальные учёные, в чём-то наивней годовалого младенца.

— Продолжай, — пришибленно произнёс Нав.

Яссуд чертовски умна. Может быть не так часто и не всегда, но она умеет проникать в суть вещей.

— Твой гениальный ум так и не смог связать между собой несколько очевидных фактов.

Во-первых: — Яссуд загнула пальчик. — Лефон, как резервная столица государства Вицон, рассчитана на проживание пяти сотен тысяч ицонгов в течении двух — трёх сотен лет. Гениальность аборигенов в том и заключается, что две трети из этих сотен живут за пределами Лефон.

Во-вторых: сколько бы не осталось топлива для ядерных реакторов, они продолжают исправно работать вторую сотню лет и по-прежнему выдают заложенные по проекту мегаватты электричества.

И в-третьих: кибершпионы собирали не только информацию, а ещё биологические образцы.

Нав так и замер на стуле. Биологические образцы, это же… слюна, кровь, пот и прочие выделения тела. Чёрт побери, Яссуд права: очевидные факты прошли через сознание каждый по отдельности, но так и не связались между собой в логическую цепочку исходных условий и конечного вывода. Неужели…

— Вижу, — Яссуд самодовольно улыбнулась, — догоняешь, к чему я клоню. Впрочем, тебе простительно: ты не генетик, не биолог и даже не врач. А я илая, знаешь ли. Окружающая среда, которую ицонги доблестно загадили, убивает их! — резко, как будто выстрелила, заявила Яссуд.

Даже если они успешно построят электроводородный генератор и запустят его в массовое производство, водородная энергетика не спасёт их. С каждым новым поколением, с каждым новым годом, ицонги сами, своими собственными руками, пускают под нож всё больше и больше новорождённых младенцев — вот она главная причина стабильного снижения численности населения.

Ицонги вырождаются, гниют изнутри, мутируют. Их генофонд потерял устойчивость и пустился в пляс. Ещё двадцать лет назад они убивали всех без исключения мутантов. Теперь же количество ицонгов в масках уже перевалило за двадцать пять процентов, и это только начало.

У них куча электричества. По-крупному счёту, электроводородные генераторы им совершенно ни к чему. У них нет самого главного — здорового потомства. Лет через пятнадцать, а то всего через десять, ицонги пройдут точку невозврата, когда у них родится последний относительно здоровый младенец с полноценным разумом.

Как просто и как очевидно. Нав аж замычал от гнева и бессилия. Столько надежд, страхов, трудов и всё впустую.

— Ицонги вымрут, и никто не в силах спаси их, — Яссуд присела рядом на кровать. — Единственное, что в твоих силах, Нав, это сохранить о них добрую память. Пусть люди запомнят их не как глупцов, которые уничтожили сами себя в ядерном безумии, а как талантливых художников и скульпторов. Давай вместе сделаем это.

— Яссуд, ты дьявол! — Нав сорвался на крик.

— Зато представь, какие у нас будут дети, какую бизнес-династию мы заложим.

Конец.

Череповец. Апрель 2014 года.