С. П. Королев в авиации. Идеи. Проекты. Конструкции

г. на базе этого факультета образовали Киевский авиационный инсти-

тут 1361. Так что становление авиационной специальности в Киеве было делом трудным и долгим.

Когда Королев поступил в КПИ, порядок прохождения производственной практики был таким: три

летних практики, по два месяца каждая. Первые две — в форме непосредственного участия в

практической работе по избранной специальности. Третья — работа помощником начальника цеха

и сбор материалов для дипломного проекта. Свою первую практику Королев отработал

помощником машиниста в паровозном депо г. Конотопа8. Может быть, именно это обстоятельство

зародило у Королева первые сомнения в правильности сделанного им выбора.

Была еще важная причина, которая, видимо, сыграла в его решении о переводе из КПИ в МВТУ

свою роль: в КПИ он не имел условий для занятий планеризмом. Нужно иметь в виду, что тогда он

уже не был новичком в этих вопросах: как-никак разработан и защищен проект «безмоторного

самолета». Ему, конечно, хотелось, чтобы с этим считались окружающие. Однако обстановка в

Киеве оказалась для него совсем неподходящей.

Все объяснялось тем, что планер «КПИР», разработанный в КПИ, имел большой успех на II

Всесоюзных планерных состязаниях, проведенных осенью 1924 г., и конкурировать с его

конструкторами — студентами КПИ Железняковым и Томашевичем Королев не мог. В отличие от

первых состязаний, где участвовали всего девять планеров, вторые состязания собрали 48

планеров и около 200 участников. Самым представительным отрядом был московский. Только

Академия воздушного флота привезла 15 планеров различных конструкций. Киев представил один

планер — упомянутый «КПИР». Вот какой отзыв получил этот планер после испытаний:

«...является бесспорно лучшим из участвующих во вторых Всесоюзных испытаниях... По своей

прочности и прекрасным удобообтекаемым формам, чему много содействует хорошая обтяжка

совершенно жесткого крыла и покрытие фюзеляжа фанерой, планер «КПИР» в полном смысле

является „вещью"» [38].

После триумфа «КПИР» в Киеве наблюдалась повышенная активность любителей планеризма.

Было организовано 17 кружков, все хотели строить и испытывать

s Эти принятые во всех публикациях сведения нуждаются в уточнении. В справке, выданной в КПИ при переходе

Королева в МВТУ, говорится о прохождении им геодезической практики, а не практики в депо [37].

31

Планер «КПИР», разработанный студентами КПИ в 1924 г.

планеры. ОАВУК не имело возможности финансировать эти работы, и к весне 1925 г. осталось

только 7 кружков. Городская конференция планерных кружков, проведенная тогда, распределила

задания на разработку планеров. На долю кружка КПИ досталась постройка рекордного планера и

учебного планера для курсов планеризма. Королев в лучшем случае мог рассчитывать на участие в

изготовлении отдельных деталей планеров, а о самостоятельной разработке нельзя было и мечтать.

Он уже однажды в подобной ситуации ушел из кружка при одесском губотделе ОАВУК, где

разрабатывался отличный планер, в поисках самостоятельной работы. Он уехал в Киев пе затем,

чтобы все начинать сначала. Не мог он рассчитывать на успех и в других кружках Киева, где

разработки планеров тоже уже были начаты. Истребительная эскадрилья строила планер военлета

Грибовско-го, РВЗ — воздушную мотоциклетку, главные авиамастерские и 43-я трудовая школа —

учебные планеры [22].

Многое обещали планерные курсы, куда поступил Королев. Они открылись 15 февраля 1925 г. при

КПИ. Все было задумано на широкую ногу. Предусматривалось изучение теории по обширной

программе, состоящей из восьми дисциплин: истории авиации, теории авиации,

32

теории полета планера, изучения материальной части планеров и моторов, сопротивления материалов,

технологии дерева и металлов, аэронавигации. После завершения теоретического курса намечались

практические занятия курсантов по изготовлению планеров в авиамастерских при КПИ и обучение

летному делу. Вся программа курса была рассчитана на шесть месяцев.

С первого дня занятий обнаружились недостатки в организации курсов. Вот как описывал состояние

дел один из курсантов: «Не было помещения, и первые занятия проходили в совершенно неподходящей

для этой цели рабфаковской столовой при КПИ под аккомпанемент тарелок; по вечерам слабый

электрический свет, не хватало доски — вообще неудобств хоть отбавляй. Это помещение пришлось

бросить. С этой поры пошла у курсантов кочевая жизнь: сегодня занятия в авиамастерских, а завтра

надо обегать несколько аудиторий, разыскивая пропавшие курсы» [39]. Автор заметки сообщает и

другие неприятные подробности: о том, что лекторы опаздывали на занятия или вовсе не приходили,

библиотеку создать не удалось, хотя деньги были отпущены, затем курсы перестали финансировать и

классные занятия вообще прекратились. Вместе с тем автор отмечает огромный интерес курсантов к

занятиям, невзирая на такие условия. Правда, осталось 20 слушателей из 60, но самые увлеченные

(среди них был и Королев). Практические занятия финансировать не требовалось, мастерские были