С. П. Королев в авиации. Идеи. Проекты. Конструкции

занять первыми высоты страто- и ионосферы. Задачей всей общественности, задачей Авиавнито и

Осоавиахима является всемерное содействие в этой области...» [Там же. С. 475]. Более того, к этому

вопросу он возвращается па заключительном заседании конференции, провозгласив о трибуны лозунг:

«Ракеты должны быть делом всей советской общественности» [128. С. 215].

Можно очень простым и объективным способом выявить особые признаки, так сказать,

«ракетопланного» происхождения планера СК-9: нужно выяснить, что удивляло специалистов

планерного дела в его конструкции. Первое впечатление о планере СК-9 было вполне благоприятным.

Его даже ставили в один ряд с лучшими образцами. Такое мнение высказал начальник планерного

отдела Осоавиахима Л. Г. Минов: «Следует признать, что опыт, полученный конструкторами,

участвовавшими и в предыдущих слетах, не пропал даром. Планеры Антонова, Трошева, Грибовского и

Емельянова отличаются тщательной продуманностью конструкции, достаточным комфортом пилотской

кабины и хорошей внешней отделкой.

143

Шаржи О К Антонова на конструкции планеров СК-9 и РЭ-4

Ни в чем не уступают им рекордные планеры Королева, Колесникова, Ивансена и др » [182].

Правда, конструкция планера СК-9 послужила О. К. Антонову поводом для дружеского шаржа. Под

рисунком, изображавшим в утрированном виде массивные обводы планера СК-9, была надпись,

намекавшая на «паровозные» признаки летательного аппарата Королева: «Тара 16 тонн, тормоз

Вестинга>за. Новая конструкция С. Королева»49 [183].

49 О К. Антонов по пощадил и себя Автошарж изображал 1ромозд-кий летательный аппарат, похожий обводами па кита

Пилоту требуется высокая стремянка, чтобы забраться в аппарат Снизу подпись «Я сам построил это «дитя» (планер РЭ

4 О. Антонова)» [183].

144

Председатель технического комитета XI слета Д. Ро-мейко-Гурко указал на целыи ряд недостатков

планера СК-9, которые трудно было объяснить небрежностью такого опытного специалиста, как

Королев, и которые оказывались необходимыми элементами конструкции, если этот планер

рассматривать в качестве ракетоплана. В отчете о слете Ромейко-Гурко писал: «Фюзеляж планера имеет

избыточно высокий внешний габарит, но пассажир помещается так, что при нормальном росте

упирается плечами в крышку и фактически не имеет необходимой в длительном полете свободы

движений» [149].

На это замечание следует обратить особое внимание, так как излишние габариты фюзеляжа никак не

согласовывались с потребностью иметь высокое аэродинамическое качество планера. В других

авиационных разработках Королева, выполненных до планера СК-9, совершенно отчетливо

обнаруживается стремление уменьшить габариты фюзеляжа, чтобы снизить сопротивление,

приводящее к снижению аэродинамического качества. Видимо, у Королева были достаточно серьезные

причины, чтобы отойти от общепринятой логики конструирования планеров. Если предположить, что

он заботился об объемах, необходимых для монтажа оборудования и топливных баков ЖРД, то

становятся понятными впечатления Ромейко-Гурко об избыточности габаритов фюзеляжа: при

эксплуатации СК-9 они оказывались неиспользуемыми, поэтому ненужными.

Обращает на себя внимание и вторая часть замечания Ромейко-Гурко: небрежное исполнение задней

кабины. Дело было не только в ее ограниченных габаритах, но и в отсутствии защитного обтекаемого

колпака, который по существовавшим понятиям был ординарной конструктивной мерой. Защитный

козырек на пассажирской кабине делу помогал мало. Он даже ухудшал аэродинамику планера: на

больших углах атаки наблюдалось отрицательное влияние на обтекание органов управления [149].

А по пилотской кабине отзыв Л Минова был прямо противоположным: «Конструктор Королев

сконструировал к слету двухместный рекордный планер СК-9, предназначенный для буксировки,

пилотажа и парящих полетов и отличающийся прекрасным оборудованием пилотской кабины» [182].

И Ромейко-Гурко, и Минов судили о конструкции кабины планера СК-9 не умозрительно, а по

ощущениям, полученным во время часового полета на этом планере

145

над горой Клементьева [149]. Так что налицо были упущения конструктора именно по пассажирской

кабине. Как тут не вспомнить о том, что для ракетоплана пассажирская кабина переоборудовалась в

полость совсем иного назначения, и тщательная отделка задней кабины СК-9 действительно могла

показаться Королеву ненужной роскошью.

Ромейко-Гурко обратил внимание и на чрезмерную массивность профиля крыла планера СК-9 у корня

(именно эту деталь обыгрывал О. К. Антонов в своем дружеском шарже). Казалось, что для планера,

рассчитанного на экстремальные условия эксплуатации, это был не такой уж большой грех, но

принятые Королевым размеры профиля имели относительно большее сопротивление, а следовательно,

ухудшали аэродинамическое качество. Что касается запасов прочности, которые могли оправдать

конструктивное решение Королева, то, по мнению Ромейко-Гурко, достаточное их значение можно

было получить и при меньшей толщине профиля. Требовалось лишь учесть взаимную разгрузку