С палаткой по Африке

Выжидая, пока львица успокоится, мы заметили стадо чернопятых антилоп, которое собственно и привлекло внимание хищников. Один из них поднялся и медленно направился к берегу Саби, чтобы отрезать антилопам путь к отступлению. Тем временем появился четвертый лев. Он бежал позади нас и гнал стадо в сторону родичей.

После этого все произошло с молниеносной быстротой — так быстро, что мы не успели заснять эту сцену. Львица прыгнула, антилопа мелькнула в воздухе, с удивительной ловкостью сделала сальто, опустилась на землю за следовавшей позади нас машиной и была спасена.

Позднее мы заметили в реке небольшое стадо слонов и решили заснять их во время купания. Расстояние было велико, съезжать с дороги нам запрещалось, а потому мы рискнули произвести съемку при помощи телеобъектива, предоставленного в наше распоряжение заводом Цейс в Иене. Крокодил, гревшийся на солнце, также «пал жертвой» кинокамеры.

И все же я не был вполне удовлетворен. Мне хотелось увидеть стада, которые в 1931 году я встречал всякий раз, как только выезжал за пределы лагеря. В то время заповедник изобиловал водяными козлами и гну, а в семнадцати разновидностях антилоп, обитавших в парке Крюгера, нелегко было разобраться даже опытному охотнику. В 1956 году я встречал гораздо меньше животных.

Как ни велико мое уважение к усилиям сотрудников парка, которые безусловно занимаются охраной зверей не менее самоотверженно, чем пионеры заповедника, я все же считаю, что продиктованное интересами казны решение открыть Национальный парк Крюгера туристам привело к тому, что для людей делается слишком много, а для зверей — слишком мало. Побывав позднее в других заповедниках, я убедился, что это не всюду так.

Прощаясь в Скукузе с мистером Стейном — преемником Стивенсон-Гамильтона, я высказал ему свое, быть может и несправедливое, мнение.

— Что же я должен, по-вашему, сделать? — спросил он.

— Закажите с десяток больших шестиосных машин, погрузите на них зверей и выезжайте на прогулку, чтобы животные могли полюбоваться туристами.

Не стану повторять, что ответил на мою шутку мистер Стейн: мы с ним привыкли говорить в открытую, ибо я знал этого достойного человека, еще когда он был лесничим в Нижнем Саби. Больше всего забот причиняли хранителю Национального парка Крюгера не звери, а люди, так сказать «публика».

Возвращаясь в лагерь, мы заметили на том самом месте, где утром засняли купающихся слонов, двух могучих самцов, вышедших из реки на дорогу. Они направились прямо к стоявшему на обочине синему лимузину. В машине сидела женщина с тремя детьми, и все они рассматривали животных, казавшихся безобидными.

У меня захватило дух, ибо я вспомнил десятки случаев того периода, когда охотился на слонов. Ни одно животное не убивает на своем веку столько людей, сколько это толстокожее. Подойдя к машине на расстояние 2–3 метров, слоны свернули в сторону, даже не взглянув на любопытных людей. Но могло ведь случиться, что раскачивавшийся из стороны в сторону хобот одного из них коснулся бы горячего радиатора и его обладатель, придя в бешенство, набросился бы на машину и людей!

Не зря вывешенные в заповеднике объявления и щиты на дорогах предупреждают посетителей, чтобы они ехали осторожно, соблюдали установленную скорость и особенно остерегались слонов. Эти импозантные животные нередко ведут себя как хозяева дороги. Не знаю уж, сколько раз мне приходилось видеть, как автомашины терпеливо ехали за слоном, направляющимся куда-то по одной с ними дороге. Слишком часто посетители досаждают животным, необдуманно или даже преднамеренно раздражая их. Туристы обращаются с самцами африканской породы слонов так, словно имеют дело с дрессированными индийскими толстокожими из цирка. Мне рассказывали, что некие молодые люди возили в своей машине запас камней, чтобы будить ими спящих львов.

* * *

На следующий день после прибытия в заповедник мы покинули Скукузу и направились в Сатару — сердце парка Крюгера.

В Сатаре нам сначала не повезло. Погода стояла холодная, туманная, каждую минуту грозил начаться дождь. В такие дни звери предпочитают оставаться в глубине зарослей.

Но на следующее утро выглянуло солнце. Стада животных пересекали наш путь, бегемоты лениво валялись на песке, по их спинам прыгали маленькие волоклюи.

Кадры, заснятые нами в тот день, опровергают недавнее утверждение одного известного швейцарского зоолога, что бегемоты выходят на сушу только ночью, когда им не грозит опасность. На основании опыта, приобретенного в свое время в девственных лесах и подтвержденного затем в заповедниках, я могу утверждать, что в солнечные дни бегемоты вылезают из болот и рек. Зато я никогда не замечал, чтобы они выходили на берег во время дождя.

* * *

Меня влекла к себе Летаба.