S-T-I-K-S. Дикарь. Дикая охота (СИ)

Левая рука его змеей метнулась вперед, сжав пистолет вместе с кистью с такой силой, что металлическая конструкция со скрипом раскрошилась на части, а конечность килдинга превратилась в мешанину из мяса, обрывков связок, и обломков костей и хрящей. Человек завыл от нестерпимой боли, но Голоду до этого не было дела. Он приподнял правую ладонь, занеся ее над головой охотника ставшего дичью, словно лезвие гильотины.

— Ты — моя ЕДА!

Его ладонь, окруженная невидимой глазу энергией, в едва заметном движении опустилась вниз, словно клинком разрубив голову скулившего от боли килдинга надвое. И этим оборвала его мучения окончательно.

Глава 15

В этот раз его около получаса томили в сумрачных приемных покоях. Крайне дурной знак — Владыка с самого порога шлет сигнал, что он крайне недоволен последними событиями. Черный зябко поежился, никакие опасности безграничного Стикса не пугали его так, как предстоящая аудиенция у САМОГО. И сейчас то, что с него спросят за все провалы последнего месяца, стало ясно как белый день.

Томительное ожидание закончилось, когда безликий прислужник в серых одеждах с каменным лицом безмолвно и беззвучно отворил тяжелые дубовые двери. По обонянию ударили запахи горячего воска и чего-то такого, от чего на душе заскребли кошки.

В помещении, заставленном горящими свечами, царил гнетущий полумрак, по терявшимся в серой тьме стенам и углам гуляли мистические тени, скрадывая реальные размеры помещения. Черный судорожно сглотнул накопившуюся во рту тягучую слюну — каждое посещение этого места вызывало у него безотчетный страх, от которого по спине тек холодный пот, а по коже бежали предательские мурашки. Несмотря на свой многолетний стаж пребывания в рядах Культа и занимаемый в его иерархии не последний пост, каждый визит сюда был как в первый раз, заставляя с содроганием вспоминать о нем впоследствии.

Причина этого желания была весьма прозаичной — сама по себе атмосфера не значила бы ничего, если бы не человек, по чьей прихоти зала для визитов членов Культа выглядела именно так. Хозяин этого помещения и вообще всего, что было вокруг (в том числе и его, Черного, жизни) яркий свет не любил и все встречи со своими подчиненными проводил вот в таком затемненном, мистическом формате. Сам Черный, который состоял в рядах килдингов так давно, что уже и не вспомнить, сколько именно, ни разу не видел лица своего повелителя. Тот встречал подчиненных в бесформенной хламиде, в глубине капюшона, укрытом непроглядной дымкой которой в неверном свете можно было лишь уловить яростный блеск глаз. Но не лица — его очертания были надежно скрыты полумраком. Поговаривали, что вся эта обстановка была реализована с помощью мощного иллюзорного дара Самого. Так ли это доподлинно было неизвестно, но тот факт, что за долгие годы правления никто так и не смог раскрыть секрет личности Владыки говорил сам за себя и внушал подчиненным суеверный страх и благоговейный трепет. А если добавить сюда его негромкий и вкрадчивый, словно крадущийся ночной кот, голос, в глубине интонаций которого едва угадывался лязг остро отточенной стали, удивляться тому, что этот человек с легкостью держал в ежовых рукавицах огромную, фанатичную организацию, напичканную развитыми иммунными, совершенно не приходилось.

Причем разумом Черный отдавал себе отчет, что вся обстановка — это просто антураж, направленный как раз на то, чтобы создать соответствующую атмосферу и вызвать у посетителей нужный эмоциональный фон. Но логическое обоснование ничуть не меняло положение вещей — каждый раз он уходил отсюда на ватных ногах. И не горел желанием появляться тут вновь. Потому что не антуражем единым создавался нужный эффект. Ключевым аспектом всего выступал сам Владыка.

Посетитель торопливо пересек скрытую в полумраке длинную залу, по обе стороны подсвеченную бликами множества толстых свечей и опустился на одно колено перед высоким креслом, что монументом возвышалось над каждым, кто находился здесь. Он согнул шею старательно глядя в пол.

— Слуга Культа прибыл по зову Владыки!

Пауза затягивалась, Черный замер на темно-красном ковре, ощущая, как внутри все замирает от недобрых предчувствий. Цвет ковра тоже был выбран отнюдь не случайно — многие из тех, кто когда-либо вступал на него, обильно полили его кровью перед своей смертью. И сам Черный неоднократно был тому свидетелем, так что иллюзий на свой счет не питал. Эта аудиенция может кончиться для него как угодно. Пришло время отвечать за свои промахи и провалы.

— Я как сейчас помню день, когда ты, стоя на этом самом месте, получил от меня титул архонта Культа. Тогда я возвысил своей рукой перспективного и целеустремленного слугу Стикса. И посмотри, что с тобой стало теперь! Я уже сбился со счета в твоих провалах и ошибках. Скольких добрых членов культа мы лишились по твоей вине?! И это не говоря о том, что тщательно выверенная стратегия, на которую мы спустили прорву времени и ресурсов начала трещать по швам!