S-T-I-K-S. Дикарь. Дикая охота (СИ)

Глаза Владыки блеснули красным в сумрачной глубине капюшона. Черный ощутил, как его опалила волна гнева лидера, и как в один миг намокла напряженная спина.

— Мое терпение не безгранично, и ты окончательно истощил его. Пришло время понести наказание за свои промахи!

Черный ощутил, как земля уходит из-под ног. Он лучше, чем кто-либо еще знал, что сейчас случится. Но ему хватило выдержки сохранить самообладание. Потому что он также наверняка знал, что с ним произойдет, если он не примет положенный за провалы штраф.

Двое прислужников внесли в зал изрубленный, испачканный бурым чурбан, на него положили мясницкий тесак и деревянную палочку. Черный сглотнул и взялся за последнее. Он вложил ее в рот и крепко — до хруста, стиснул зубами дерево, после чего взял в правую руку мясницкий инструмент. За его спиной немыми тенями встали прислужники — стоит ему проявить малодушие и за дело возьмутся уже они. Причем, в этом случае ему придется лишиться гораздо большей части себя. Левая ладонь, рефлекторно подрагивая, легла на шершавый, иссеченный сталью срез чурки. Хотелось убежать, что странно — за годы в Стиксе ему доводилось пережить множество страшных ран, которые в его прошлой жизни убили бы его с гарантией. Но вот добровольно отсечь от себя кусок плоти психика не позволяла — включались природные защитные механизмы, приходилось насиловать себя. Но выбора другого у него не было — если не сделать этого самостоятельно, за дело возьмутся служки, что сейчас безмолвными тенями стоят за его спиной. Но стоит культисту сдать назад, они приведут наказание в исполнение, и в этом случае одним пальцем отделаться у него не выйдет — отрубят всю руку, в назидание за трусость и безволие.

Черный ощутил как из-под капюшона хламиды выжидательно буравит его взгляд Владыки, и от этого чувства по спине вновь стадами побежали предательские мурашки. Он примерился, глубоко вздохнул, после чего резко и с силой надавил на рукоять, с хрустом отсекая себе мизинец. Сноп искр ударил в глаза фейерверком, обрубок вспыхнул огнем, словно его натерли жгучим перцем. Вздулись желваки на скулах, челюсти что было силы сжали палочку, древесные волокна затрещали под давлением зубов. Спустя мгновение культист вернул себе контроль, и выверенным движением взял отсеченный палец в руку, крепко обмотал его шнурком, лежавшем прямо перед ним на окровавленном его кровью чурбане, и подвесил его себе на шею словно ожерелье.

Это нелепое украшение носить ему не снимая до того момента, пока на месте обрубка не вырастет новый палец. То бишь, ближайшие недели ему повсеместно обеспечен незабываемый запах разлагающейся плоти. Его плоти. И этот ужасный запах не даст ему забыть о собственных промахах, что привели его к наказанию, до предела мотивируя загладить ошибки. По-крайней мере, так оно должно быть по задумке Владыки. И теперь Черному предстоит впервые проверить эту идею на собственной шкуре.

После того как с новым жутковатым украшением было покончено, Черный встал на колени и коснулся лбом ковра на полу, сигнализируя Владыке о своем полном подчинении и принятии назначенного наказания.

— Надеюсь, мне больше не придется применять к тебе кары. Ибо ты как никто знаешь — в следующий раз одним лишь отсеченным перстом ты уже не отделаешься!

Голос лидера культа прошелся наждачкой по внутренностям Черного. Он и вправду знал, каким будет следующее наказание, если он опростоволосится еще раз. Ему отрубят обе руки, привяжут их на шею и отвезут на свежий кластер. Выжить на свежеперезагрузившемся кластере, доверху набитом зараженными всех мастей безрукому калеке, который не в силах ни перебинтовать себя, ни сменить окровавленную одежду, ни банально защитить собственную жизнь, практически невозможно. А безрадостная перспектива быть сожранным живьем мотивирует как нельзя лучше.

Владыка, между тем, продолжил неспешно говорить, роняя тяжелые слова на пол, словно гири:

— У тебя есть ровно три дня на то, чтобы исправить свои промахи. После того, как план будет приведен в исполнение — а он будет приведен вне зависимости от того, чего ты сможешь добиться, будь уверен — тебе придется нести ответ за свои действия. Так или иначе!

Черный, все также продолжавший стоять в униженной позе на коленях, вновь внутренне содрогнулся. Ползучий ужас запустил липкие щупальца ему в нутро и сжал кишки холодной хваткой.

— Я больше вас не подведу, Владыка!

— Время покажет!

Он щелкнул пальцами, сигнализируя, что аудиенция (или, скорее, экзекуция) окончена. Служки, стоявшие позади Черного, подхватили его подмышки, поставили на ноги и вывели из темной залы, практически вытолкнув за тяжелые дубовые створки взашей.