С тобой. Только с тобой!

– У меня второй… второй незачёт подряд. А если отчислят? Я обратно в деревню не поеду. Лучше под поезд… Из меня отец мочалку сделает. Знаешь как он меня вожжами и вицами ивовыми драл? До сих пор шрамы. Вот, посмотри, – Вера метнулась показывать следы наказания, лихо задирая подол юбки, но вовремя пришла в себя, зарделась от осознания, что готова была оголиться перед юношей.

– А мы без папки росли.  Тоже плохо. Уж лучше бы драл. У нас за отца старший брат, Егор Петрович. Никогда никого не обижал. Он и сейчас всю малышню воспитывает, так и не женился до сих пор. А мамка давно померла. Если бы не Егорка, оказались бы все в детском доме. Вроде брат, а на самом деле отец. Вот как бывает.

– Моя мамка живая, только худая очень и болеет. Десятого родила и захворала. Семеро нас выжили, но плохие все, кроме меня. Папка коня продал, чтобы учиться меня отправить.

За разговором ребята, сами не понимая как, оказались в общежитии у Жени. Вера вела себя так, словно знакомы они были всегда. Куда только подевались робость и смущение.

Тем для разговоров появилась тьма, всего не переговорить. И все интересные.

Мальчишки, живущие в этой комнате, после занятий приходили уже затемно. Кто подрабатывал, у кого подружка была. Заниматься, готовиться к лекциям, никто не мешает.

Дела у Верочки с учёбой пошли в гору. Появился интерес.

Женя вернул ей уверенность в себе, помог похоронить страхи. Стало оставаться больше свободного времени.

Ребята объединили свои скромные бюджеты, начали готовить на двоих.

Как-то само собой вышло, что стали говорить о себе “мы”. Скучали, не видя друг друга несколько часов, ждали встреч. Общими у них стали не только усилия, но и мечты. Пока наивные, можно сказать детские.

Однако мимолётные дружеские прикосновения неожиданно начали походить на разряд током, вызывать биение сердца, желание более тесной близости и неясное пока томление, волнами обегающее всё тело, стремящееся куда-то вниз живота.

Они уже не стеснялись учить уроки, лёжа вдвоём на кровати. В голове занозой застревала мысль: что будет, если поцелуются?

Когда мимолётная дума превращается в навязчивое желание, к тому же оно становится обоюдным…

Каждый думал о том, кто решится первым.

Как всё произошло, ребята просто не помнят. Оба словно сознание потеряли, растворившись в пространстве и времени, а когда очнулись, испугались того, что натворили, не понимая, что на них нашло.

Это же надо, совершить такое до свадьбы! Просто немыслимо.

Прошло совсем немного времени, когда Верочка, заикаясь и краснея, сообщила Женьке, что с ней что-то не так.

Конечно, она уже знала, точнее, боялась себе в этом признаться, что попросту беременна.

Как это некстати.

Конечно, замечательно стать матерью, особенно если ребёнок и отцу тоже нужен, но отец… её отец: у него мышление крестьянина. Наверняка сочтёт беременность несмываемым позором. Что будет дальше, предсказать не сложно. Убить не убьёт, а искалечить может.

Женька, конечно, не маленький, способен уже ориентироваться во взрослых проблемах, но и он растерялся. Ребёнок, свой, родненький, это замечательно. Тем более что Верочку, теперь он был в этом уверен, любит, готов жить с ней в любом качестве.

Впрочем, не так, он мужчина, муж, значит глава семьи.

Такая жена, об этом можно только мечтать. Но как отнесутся к этому братья и сёстры? Если будет семья и ребёнок, Женька не сможет в полной мере заботиться о своих родных там, в деревне.

Нужно советоваться с Егором Петровичем. Что он скажет? Да и Верочкин отец тоже проблема немалая.

Крутили, вертели в уме ситуацию – нет решения. Верочка так и так останется недоучкой, да и Женьке не до диплома будет, когда маленький появится.

Всё бы ничего, нет неразрешимых проблем, да тут беда с Егором Петровичем приключилась: поскользнулся он и упал, когда копыта коню обрезал. Тот испугался и лягнул. Попал в голову. Расколол черепушку, пробил висок.

Брат выжил, но слёг.

Мало того, Тая к тому времени вышла замуж за лейтенанта, сразу забеременела и уехала с ним служить куда-то на край света и пропала.

По всему выходило – главой семьи становиться Евгению Петровичу.

Он-то готов взвалить на себе заботу о малышне, а Верочка на дыбы встала, – у нас теперь своя семья, о ней должен заботиться. Проживут и без тебя. В деревню ни за что не поеду – нахлебалась.

Женька разрывался между женой и семьёй, не в силах принять взвешенное решение.

Всё валилось из рук.

Вера на сносях, Егор в больнице, ребятня брошена, от Таи ни весточки, денег нет.

Пришлось искать работу, постоянно пропускать занятия.

Мысли о братьях и сёстрах, о Егоре Петровиче, ставшем инвалидом, об учёбе и прочем лишило покоя и сна.

В семейной комнате в институте отказали. Вере пришлось взять академический отпуск, вследствие чего из общежития её выселили.

Сняли угол в коммунальной квартире. На учёбу совсем не стало оставаться времени. Тая совсем затерялась, от младших приходили короткие письма: ребятня жаловалась на крайнюю бедность.