С волками жить

Женщинам предоставили полный оперативный надзор за кладбищенской сменой, Никки – снаружи за стойкой регистрации, Джесси – на задах с безделками. «Движения» обычно бывало более чем достаточно, чтобы поддерживался этот приятный несмолкающий гул выгодного предприятия и занятой рабсилы (в данном случае развеселого персонала, состоящего из органиста, фотографа, шофера лимузина и разнообразных дежурных священников, которые имели склонность, стоило лишь темпу провиснуть, собираться непродуктивными кучками вокруг манящей колоды карт), поэтому коэффициент скуки оставался сравнительно низок. Для Джесси развлечением служили люди, эта нескончаемая процессия, тянущаяся па́рами мимо ее прилавка, нервная, неловкая, мучительно обострено ощущение того, что их выставили напоказ, каждый надеется, что их не выпихнут за борт прежде, чем они достигнут Арарата супружеского блаженства. Все знали свои шансы, больше повезет, если поставишь на Суперкубок – и все равно они приходили, и Джесси любила их всех, хотя ее каждодневное изумление от множества этих оптимистических партий было рефлексом, какой она, как ей казалось, вряд ли вообще когда-либо теперь утратит. Ее наивность насчет того выбора, какой делали люди, казалась практически несокрушимой. Ну что мог этот человек «увидеть» вон в том? Из чего состояло это «ви́дение»? Важные вопросы в ее собственной жизни, полнейшие загадки в чьей-либо еще. Мудрость, чьего роста запасов она ожидала на своем посту подслушивания у внешнего периметра эроса, покамест сводилась вот к чему: любовь слепа; надежда умирает последней; книгу не судят по обложке; все побежали – я побежал; и т. д. Что, насколько ей было известно, могло оказаться именно той пошлой личиной, которую мудрость с восторгом на себя натянула бы.

А точно известно ей было то, что вместо высшего понимания у нее есть целый склад баек, анекдотов, моментальных снимков, острот и жалоб, полученных от всяческих человекоподобных в их самом беззащитном и причудливом виде. Примитивное силовое поле, вырабатываемое подлинной свадебной церемонией, располагало достаточной властью, чтобы пригасить явное величие какой-нибудь сверхзвезды. Из коих часовня «Счастье» повидала немало. Здесь сочеталась браком Жаки Бест (оба раза), равно как и Фил Джейкс, Рода Дарлинг и несравненная Тара, прибывшая со всею своей свитой из восемнадцати человек в двух белых длинных лимузинах всего за несколько мгновений до неистового конвоя прессы по меньшей мере в дюжину полугрузовиков, фургонов и прокатных автомобилей, что вызвало пробку на дороге и чуть ли не дебош, затянувшиеся намного дольше после того, как офигевшую невесту и ее восемнадцатилетнего жениха-культуриста втайне вывезли оттуда на заднем сиденье Никкиного «Хёндэ», в котором их брачные обеты неуклюже, однако действенно консумировались, не успели они доехать и до аэропорта Маккаррэн.