Сад камней

Сегодня Яр Шепицкий возвращается в Польшу, оставляя в нашей стране груды разбитых девичьих сердец. Потомок древнего аристократического рода, наследник фамильного поместья и просто красавец, Шепицкий в течение трех недель возглавлял рейтинг самых завидных женихов по версии еженедельника «Топ-стар». Однако, как стало известно корреспондентам нашего издания из достоверных источников, неотразимого и загадочного польского танцора ждет на родине его невеста Агнешка, студентка экономического факультета Варшавского университета. Что подвигло участника звездного шоу скрывать этот факт: условия контракта или иные причины?

В нашем завтрашнем номере читайте эксклюзивное интервью с юной звездой «Магии танца» Олей Бойченко, полное головокружительных признаний.

*

— Случайно, конечно. Просто постучал, побарабанил в стекло, и вдруг… Наверное, от холода.

— Наверное.

— Я заплачу хозяину. Ты меня познакомишь?

— Не знаю. Я его здесь не видела уже пару месяцев. Яр?..

— Что?

— Может быть, ты мне все-таки объяснишь?

— Может быть, ты мне все-таки чаю нальешь? — его такой знакомый ироничный неуловимый акцент, слишком мягкие, плюшевые шипящие.

Он улыбнулся. Он все время улыбался, с тех самых пор, как поймал мой первый обескураженный взгляд поверх подоконника, из-за отведенной портьеры. Как будто искренне обрадовался нашей встрече — и абсолютно не удивился. Как будто мы были вместе всегда. Наше с Яром «всегда» каждый раз начиналось с момента встречи и простиралось во времени в обе стороны, независимо ни от чего.

— Ага, идем. Подожди.

Вернулась к окну, послушала: тихо. Маленькая заснула в колыбели, завалившись набок в своем неудобном комбинезончике, я обнаружила это еще тогда, когда стояла в сквозной щели между двумя окнами. Раньше, чем Яр заметил меня, улыбнулся, подошел и протянул руку, помогая взобраться на подоконник в опасной близости от поблескивавших льдисто осколков стекла. Он не удивился даже этому. Ничему он не удивлялся.

Малышки он, правда, пока не видел. И пока про нее не знал.

То есть нет. Это я пока что понятия не имела, о чем он знал и о чем — нет. В частности, знал ли о том, что встретит здесь меня. И откуда он вообще здесь взялся. И зачем.

Направилась к выходу. Яр щелкнул напоследок пультом, убирая с экрана логотип фирмы, сменивший стоп-кадр на чересчур затянувшейся паузе; кстати, я так и не обратила внимания, что именно он смотрел. Забавно: человек приходит в чужой дом, выбив ненароком стекло входной двери, осматривается, обнаруживая тайный проход за стеллажами, и, нигде не найдя хозяина, спокойно выбирает себе диск и садится смотреть кино. Но это Яр. Яр умел все на свете принимать как данность, в любой ситуации он поступал естественно, так, будто эта ситуация была нормой, и в результате она, как правило, нормой и становилась. Он пытался и меня научить реагировать на все жизненные вызовы именно так. Наивный.

Мы прошли через комнату с коллекцией Отса, и я отметила мимоходом, что на бесчисленных дисках совсем не накопилось пыли. Яр неслышно шел рядом, я и забыла, как пластично он двигается, как незаметно и точно мы с ним попадаем в общий ритм, естественный, словно координация движений одного человека. Надо будет пойти завтра вместе в лес, прогуляться с маленькой… черт. Он взялся неизвестно откуда — и уже так ненавязчиво встроился в мою жизнь, как будто был здесь всегда, как будто так и было задумано.

Но я, черт возьми, как следует его расспрошу.

— Очень приличная коллекция. Он киноман, здешний хозяин?

— Видимо. Я не особенно хорошо его знаю.

— Очень интересно будет познакомиться. Хотя, конечно, начинать знакомство с разбитой двери… Постой, я хотя бы уберу стекла.

Присел на корточки — в повороте, винтообразно, у Яра все движения напоминали балетные элементы, хотя ничего нарочитого в них не было и близко. Я смотрела на него непривычно сверху, в склоненный затылок, подстриженный коротко и ровно.

— Знаешь, я сразу поняла, что это ты. Еще по следам.

— Ты наблюдательная.

— Но сразу же убедила себя, что нет. Как ты мог здесь очутиться?

— Да вот так. Пришел со станции, тут одна дорога. Хотел срезать круг по лесу, но не рискнул. Все-таки это настоящий лес.

— Я знаю. Яр?

— Что, Маринка?

— А на станции… как ты сошел вообще? Тут же не останавливаются поезда.

Посмотрел снизу, странно повернув голову. И выпрямился мгновенным движением, похожим на выстрел в воздух, сжимая в обеих руках по неровной стопке остроконечных стекол.

— Куда выбросить?

— Идем, покажу. Не порежься.

Мы спустились с крыльца, обогнули флигель, пересекли двор; я указала Яру на яму для бытовых отходов, а сама прошла поскорее на кухню, холодно, к вечеру тут всегда подмораживает, а вечер начинается, по сути, сразу после полудня. Зажгла газ, поставила чайник. Не мешало бы и обедом накормить, наверняка же голодный после неблизкой прогулки по зимнему лесу от самой станции…

Да как он там оказался?!.