Садовник (сборник)

– Ты не остри, не остри! – остановил Селиванов и достал из стола какую-то бумажку. – Мне бухгалтерия данные дала. Знаешь, сколько стоит вырастить у нас одну яблоню? На наших землях при нашем климате? Не знаешь? А я тебе скажу! Четыре тысячи четыреста двадцать два рубля…

– А ты их что, растил?! – щуря зло глаза, спросил дядя Леша. – Сажал их?.. Дерьмо коровье с землей мешал?! Я у тебя не прошу площадь увеличивать. Но чтоб за садом уход был! Бригаду надо вернуть…

– Приказываешь? – неожиданно насмешливо спросил председатель. – Бригаду твою верну после посевной. Я этих пчел возьму – мне в районе план по меду на шею повесят, понятно?

Дядя Леша поднялся, пошел к двери.

– А хочешь честно, Алексеич? – заговорил вдруг новым, неожиданным, искренне-злым голосом председатель. – Ведь сколько твой сад сил отнимает, и одни убытки… Тогда у нас порядок в колхозе будет, тогда можно спокойно работать будет, когда сада твоего не будет, это я понял.

– Руки коротки, – спокойно сказал дядя Леша. – У нас по яблокам план на пятилетку? А план – закон, слышал? Значит, и сад мой – закон. А пчел я без твоего разрешения притащу.

В бревенчатом доме, где раньше была старая столовая, а еще раньше, похоже, амбар, стоял невыносимо пронзительный вой от работающих музейного вида швейных машин. Десятка полтора колхозниц, сноровистых, охочих до всякой работы, лишь бы хорошо платили, вперегонки шили брезентовые рабочие рукавицы и бросали их каждая в свой ящик. Дядя Леша в старом пиджаке и кепке стоял, прислонившись к косяку двери, докуривал папиросу, с насмешкой на губах наблюдал за другом.

Дядя Коля ругался с боевой горластой бабой. О чем они кричат, дядя Леша из-за швейных машин не слышал, да и кричавшие, кажется, не слышали друг друга, но понять было можно. Женщина отодвигала одной рукой дядю Колю в сторону и указывала сначала на работающие машины других, потом – на неработающую свою и довольно сильно тыкала тем же пальцем дядю Колю в грудь, видимо ставя данное обстоятельство в вину ему одному.

Дядя Коля почувствовал взгляд, посмотрел на дверь, увидев друга, обрадовался мгновенно, что-то сказал, нахмурившись, женщине, указав ей с очень серьезным видом на дядю Лешу и заторопился к нему как к спасенью.

Они вышли на улицу. День был солнечный, теплый, зеленый.

– Никакая техника наших баб не выдерживает, ей-богу, – пожаловался искренне дядя Коля. – Посадили их на сдельщину – они готовы из цеха не уходить. Без обеда шпарят… Ух, жадные, деньги любят…

– Я чего пришел, Коль, подмога твоя нужна, – глядя на дорогу, заговорил дядя Леша и замолчал.

– Какая подмога-то? – нетерпеливо спросил дядя Коля. – Ульи я тебе перетащил… Жалы, что ль, у пчел теперь повытаскивать?

Он тоже замолчал, когда посмотрел на дорогу. К ним ехала черная председателева «Волга». Рядом с водителем сидел худощавый парень, темноволосый, серьезный. На заднем сиденье, почему-то скрючившись, находился участковый.

Машина остановилась от них метрах в десяти, Ваня указал лениво и спокойно на дядю Лешу, что-то сказал, и участковый сзади закивал и тоже что-то сказал.

Незнакомец вышел из машины первым, за ним медленно и неуклюже выбрался участковый. Он отставал, шел полусогнувшись, морщась при каждом шаге, держа ладонь на, видно, прихваченной радикулитом пояснице.

– Здравствуйте, – подойдя, сказал незнакомец, не подавая руки и обращаясь только к дяде Леше. – Вы Глазов Алексей Алексеевич?

– Я, – сказал дядя Леша осторожно.

– А что такое? – почувствовав неладное, вмешался дядя Коля.

Незнакомец и не взглянул на него, а смотрел пристально и строго в настороженные глаза дяди Леши.

– Моя фамилия Костылев, следователь районной прокуратуры, – назвался незнакомец и, выдержав паузу, прибавил: – Мы посылали вам три повестки, вы получали?

– У нас тут почта знаете, как работает? – вновь вмешался заволновавшийся дядя Коля.

– Я, кажется, не вас спрашиваю? – оборвал его следователь и вновь обратился к дяде Леше: – Так вы получали повестки?

– Получал… – негромко ответил дядя Леша.

– Почему не явились?

Дядя Леша молчал. Подходил, покряхтывая и держась за поясницу, участковый.

– Работы было много… – сказал наконец дядя Леша.

– А вы что думаете, один вы работаете, а остальные баклуши бьют? – спросил резко следователь. – Поедемте со мной, нам надо поговорить…

Следователь уже повернулся, но дядя Коля его остановил.

– Вы сперва документы покажьте!.. А ты чего стоишь?! – прикрикнул он и на дядю Лешу. – К нам вон писатель один из Москвы приезжал, историю колхоза писать, книжку. В кассе две тыщи взял… По сей день ищем…

Следователь усмехнулся, вытащил из нагрудного кармана кожаного пиджака серьезные, красные, с золотым гербом корочки, развернул. Дядя Коля уставился в них, близоруко тараща под очками глаза.

Дядя Леша пошел первым, за ним заторопился дядя Коля. Следователь шел последним.

Участковый повернулся на сто восемьдесят градусов и тем же ходом, кряхтя и держась за поясницу, направился к машине.