Сафари на невесту

Я вернулась в номер, подождала немного, чтобы дядя Уго наверняка ушёл. Набрала смску Андрюше, написав, что я в гостинице «Санатрело Корпорейшн», в угловых апартаментах под номером 201 на втором этаже. Получив от любимого царевича ответную смску со словами «Еду. Скучаю. Люблю», я совершенно счастливая спустилась на первый этаж к ресепшену. Правда, не понятно было, откуда он так долго едет. И на чём. Сам собой в голове представился ослик и Андрюша сверху. В пиджаке и с морковкой на удочке. Пожалуй, на любом другом транспорте из Тбилиси он давно бы уже добрался…

Впрочем, не важно. Он едет, он любит, а я жду. И дождусь. Как настоящая женщина гор. Я даже плечи расправила от гордости.

Милая девушка с именем “Tamta” на бейджике говорила по телефону. Увидев, что та занята, я кивнула в ответ на её извиняющуюся улыбку: мол, я не тороплюсь. Судя по разговору, ожидался большой и неожиданный заезд. В подтверждение моих слов, Тамта прикрыла ладонью трубку и сказала мне:

– Целый автобус туристов едет. Обычно заранее бронируют, а тут… Простите.

Я снова понимающе улыбнулась. Я вообще испытываю какое-то особенное уважение ко всему обслуживающему персоналу: к администраторам, официантам, уборщицам, охранникам, вахтёрам. У них сложная работа, они делают нашу жизнь удобнее и приятнее, но почему-то часто их не ценят и даже принижают. А каково было бы жить без уборщицы? Все бы офисы заросли по уши бумагами и пылью. А без официанта в ресторане приходилось бы самим бегать на кухню и теребить повара: где еда? А без вахтёра… На этом моё воображение закончилось, потому что без фразы «куда прёшь без сменки» я, пожалуй, жила бы прекрасно. И хотя я после окончания университета всегда работала только переводчицей, я чувствовала себя ближе не к директорам, а к этим людям с низкими зарплатами и не слишком почётными должностями. Может, потому что другая бабушка с детства пугала: меня никуда не возьмут, если буду плохо учиться, и буду я посуду мыть в забегаловке или двор мести. Мне даже страшные сны снились про это. А вот тем, что я буду наследницей целой винной империи, бабушка меня не пугала. Зря. Это пострашней будет.

Я окинула взглядом фешенебельную обстановку: лилии в вазах, кожаные диваны, щиты с саблями и клинками на каменных стенах. И это, получается, тоже принадлежит бабушке Кавсадзе, и потом, выходит, будет моё? Странно. Так и захотелось сказать кому-то там на небе: «А может, не надо?..» Пусть лучше бабушка живёт долго и счастливо. И не болеет.

Кстати, мой знакомый Славик, улыбчивый, трансцендентный, похожий на златокудрого Будду, совсем недавно во время чаепития рассказал, что из всех профессий, которые перепробовал, больше всего ему нравилось быть дворником: «Встанешь в пять утра. Никого. И метёшь красивые жёлтые листья под ярким жёлтым фонарём. Или снег чистишь. Он искрится блёстками, хрустит под ногами, а ты мерными движениями счищаешь его большой лопатой с дорожек. А он кружится красиво и снова падает, и через час ты будто и не работал. Вот так трудишься, созерцаешь, постигаешь непривязанность к результату, как монах в Тибете. Даже жалко, что мне потом выплатили повышенную стипендию, и папа денег прислал». Моя почти-тётя Агнесса тогда резюмировала: «

Лучше быть счастливым дворником, чем несчастным миллионером». Не то, чтобы я с ней согласилась, но отчасти она была права. Счастливым быть всяко лучше.

Из ресторана на улице струился приятный грузинский джаз. На холмы и горы за окном сизым покрывалом опускались сумерки, в открытую форточку заливалась прохлада и звуки последней переклички вечерних птиц. Вот-вот станет совсем темно… Я стояла у стойки, пока девушка с красивым именем Тамта продолжала решать сложности с бронированием.

И тут в холл гостиницы чеканным шагом захватчика вошёл Бадри. Голова вперёд, грудь колесом, руки на поясе. Честное слово, там чудился меч, и было странно, что к классической пиджачной паре ножны не прилагались. Я поспешно сделала вид, что рассматриваю рекламный буклет и просто жить не смогу, не узнав, что за экскурсии предлагаются постояльцам. Боковым зрением увидела, что Бадри направился прямо ко мне. Не повезло…

Крупная мужская рука с крупными часами легла на буклет, закрыв строки о девятисотлетнем платане в городе Телави и аэропорту, названном в честь «Мимино».

– Кати! – требовательно позвал Бадри.

– А? Что? – пробормотала я, поднимая глаза.