Сага о неудачнике 5

— Поторопись. Сколько действует твой талант? Десять минут? Двадцать? Час? Знай же, за годы жизни я смог развить свой талант, углубить «память крови». И теперь, когда я активирую «Кровь гигантов», то могу находиться в этом состоянии десять суток.

Мороз прошелся по коже Балфорста. У него самого осталось минут десять работы таланта. А значит, скоро противник станет сильнее по всем параметрам. Его и так не получается победить, а дальше шансы вообще сведутся к нулю.

«Что же делать с этим щитом? Он явно легендарный. Уверен, что встроенный талант что-то типа поглощения или блокирования любого магического и физического урона. Иначе объяснить то, что противник не получает урона от магии, а щит не имеет даже царапин после стольких мощных ударов, не получается». — Подумал Балфорст.

Очередной обмен ударами привел к тому, что меч противника, сверкнув перед лицом, ударил в шлем, сорвал его, и острие чуть задело лоб, оставив рану. Кровь потекла по лицу «добряка».

— Похоже, твои силы на исходе. Следующей атакой я подарю тебе быструю смерть. Прощай, брат по крови, — произнес Театольд.

Он резко сместился вправо и нанес быстрый удар мечом наискось. Балфорст взревел, внезапно в голове его вспыхнула мысль, и он вместо того, чтобы уклоняться или защищаться, ударил в ответ, но не по противнику, а вопреки всем канонам боя молотом, по приближающемуся мечу. Клинок и боевой молот встретились с громким звоном. В этот миг с молота сорвалась молния, опутала лезвие клинка и перекинулась на тело Театольда. Тот взревел, вытянулся в струнку. Молния, на миг охватившая тело апостола, исчезла. Из щелей в доспехах пошел легкий пар.

— Ах ты… — прохрипел Театольд, увидев, как Балфорст, размахнувшись, ударил слева.

Каким бы сильным ни был Театольд, но полученный от магии седьмого класса урон не прошел для него бесследно, так что движения чуть замедлились, но даже так он смог развернуться и поднять щит. Только вот Балфорст ожидал это и в последний миг изменил траекторию полета молота. Оружие добряка со всей силы ударило в ногу, и вновь молнии пробежались по телу. От тяжелого удара в бедро даже броня не смогла полностью защитить ногу от повреждений. Вскрикнув, Театольд упал на колено. Балфорст размахнулся и ударил сверху. Молот с тяжелым стуком врезал по руке, сжимающей меч. Вновь гром молнии и хруст костей разнеслись по округе. Меч выпал из сломанной руки Театольда. Сам апостол качнулся.

«Не дать ему передышку, не дать восстановиться! Я должен атаковать!»

Следующий удар пришелся в спинную пластину. С яркой вспышкой и тяжелым металлическим стуком Театольда отбросило вперед. Он бухнулся в снег. Несколько мгновений валялся неподвижно, затем ноги дрогнули. Он подогнул колени, попытался встать, но это не получилось. Тело качнулось и Театольд упал на бок, а потом перекатился на спину.

— Бездна тебя забери, — прохрипел апостол.

Тяжело хромая и дыша, Балфорст подошел к противнику.

— Ну вот ты и проиграл. Заберу-ка я твой щит и меч. Готовься, тебя ждет темница.

— Ты не станешь добивать меня?

— Мой молот и моя сила предназначены для убийств только монстров.

— Ну, ты и дурак, братишка, — прошептал Театольд, веки его опустились, и апостол потерял сознание.

Удары сыплются со всех сторон. Все, что я могу — это лишь защищаться. Сил на контратаки не осталось. Доспех во вмятинах, порезах, дырах от колотых ударов. Мы сражаемся уже больше десяти минут, а я чувствую себя выжатым как лимон. Тело горит от боли, голова кружится, на щеке и виске чувствуется засохшая корочка крови. Я сильно устал. Хотя новые доспехи имеют бонус к уменьшению расхода выносливости и ускоренного ее восстановления, но даже так бой с Богом быстро измотал меня. Несколько минут назад мне пришлось использовать талант, встроенный в «убийцу тысячи монстров», под названием «Сила Бога». Конечно, какой-то встроенный талант, дарующий «силу бога», в реальности не помог мне даже по силе сравняться с настоящим Богом. Да мои базовые статы силы поднялись в десять раз, а с добавлением множителей от меча дошли почти до ста тысяч, но даже так я все еще был слабее Ярхвье, пусть и ненамного.

Дышится тяжело, жадно хватаю ртом холодный воздух, но внутри все горит, боль сопровождает каждое движение. Противник бьет быстро и сильно. Даже со всем моим мастерством не получается нормально противостоять Ярхвье. Поначалу я привычно ценой собственных ран попытался достать и его. И у меня получилось рубануть ему бок, оставив широкую рану, но уже через минуту он двигался так, будто раны не было. А вот я получил серьезную рану, и кровоточить она не престала до сих пор.