Сага странствий

Команда баржи состояла из двух Прислужников, почти не покидавших носовую часть судна. Там располагались небольшая кладовка и камбуз — островок тусклого желтого света. Кажется, на борту находилось еще по крайней мере два или три пассажира, а может, даже четверо. Как бы то ни было, они сторонились общества себе подобных еще больше, чем команда, и изредка появлялись лишь у кладовки и камбуза. Продукты, похоже, мог свободно брать каждый. Зэп-210 не позволила Рейшу ходить за едой и сама добывала пищу: лепешки из стручков травы паломников, засахаренные штучки размером со сливу — то ли фрукты, то ли насекомые вроде пиявок, мясную пасту, сладкие и соленые вафли из нежной белой хрустящей массы, которые Зэп-210 считала лакомством, а у Рейша от них оставался неприятный привкус во рту.

Время шло: Адам потерял счет дням. Они переплыли озеро, потом реку, а она перешла в подземный канал шириной в пятьдесят — шестьдесят футов. Баржа двигалась бесшумно, приводимая в движение, по догадке Рейша, циркуляцией электрических полей вдоль киля. Впереди мерцал слабый голубой свет, служащий ориентиром для сенсора, управляющего судном. Они проплывали очередной огонек, а за ним призывно посверкивал другой. Время от времени показывались небольшие пристани и доки с проходами, ведущими вглубь, в неведомые цитадели.

Рейш жил однообразно: спал, ел, снова спал... Границы окружающего мира невероятно сузились. Баржа, тьма вокруг, плеск воды, девушка... Он изнывал от скуки и, чтобы хоть как-то скоротать время, решил получше узнать Зэп-210. Она же избегала Адама, боялась выйти за пределы формальностей даже в разговоре. Причем ее странная сдержанность не объяснялась обычной стыдливостью: она, судя по всему, даже не подозревала о существовании таких вещей, как любовь, страсть, не знала, откуда берутся дети! Очевидно, Прислужница, несмотря на внушенные Пнумами неестественные для людей нормы поведения, оставалась женщиной; в ней пробудился инстинктивный страх перед самцом. Как выпускать такую навстречу опасной жизни на поверхности? С другой стороны, читать лекции об отношениях между полами Рейшу не хотелось.

Девушку же нисколько не тяготило монотонное существование на борту баржи. Она могла часами сидеть на палубе и вглядываться в темноту, словно любуясь пейзажем.

Раздраженный ее безразличием, Рейш иногда присоединялся, не обращая внимания на то, что она каждый раз брезгливо отодвигалась. Разговаривать с Зэп-210 было нелегко. Предубеждение относительно жизни на поверхности оставалось неизменным: она боялась неба, ветра, открытых пространств, янтарного солнечного света. Ничего, кроме смерти от дубины какого-нибудь вопящего варвара, она не ждала. Рейш попытался изменить ее представления, но встретил открытое недоверие.

— Ты думаешь, нам ничего не ведомо о жизни на поверхности? — спросила она с высокомерным презрением. — Зужма кастчаи знают больше всех; они знают все. Знание — смысл их бытия. Они мозг Тчаи, а планета — словно плоть, скрывающая их.

— А Прислужники Пнумов? Какое место занимают они?

— «Воспитанники»? Когда-то, очень давно, зужма кастчаи приютили несколько добропорядочных людей с поверхности: мужчин, женщин и женщин-матерей. Мои предки доказали свое усердие, полируя камни и шлифуя кристаллы. На зужма кастчаи держится мир. Так было и будет во веки веков.

— А ты знаешь, откуда здесь вообще появились люди?

— С гхиана, откуда же еще?

— А рассказывали тебе о солнце, звездах, других мирах?

— Нам преподают то, что пригодится в жизни, то есть этикет и хорошие манеры. — Она вздохнула. — Все это осталось в прошлом. Если бы меня с тобой увидели, как бы все удивились! — Больше всего сейчас девушку беспокоило собственное «неподобающее» поведение.