Сальватор

И господин де Маранд зажег свою свечу от небольшой лампы в оранжерее, а затем, приподняв портьеру, исчез со словами:

- До скорой встречи, мадам, я сейчас вернусь.

- Вернусь... - машинально повторила г-жа де Маранд.

Что же будет? О чем г-н де Маранд намерен говорить с женой? Нельзя сказать, что банкир выглядел враждебно, но кто может что-нибудь понять по лицу банкира?

О чем все-таки пойдет речь? Несомненно, выходка г-на де Вальженеза могла внести смятение в душу г-на де Маранда. Он предоставлял жене полную свободу, однако с условием избегать всяческого скандала.

Но разве причиной скандала явилась несчастная женщина?

А если так, то мог ли столь беспристрастный, даже снисходительный человек, как г-н де Маранд, обвинить ее?

Тем не менее, вопреки этим утешительным доводам, несмотря на прошлое, исключавшее всякий страх, г-жа де Маранд почувствовала, как в ее жилах леденеет кровь. Когда она снова услышала из-за двери голос мужа: "Это я!" - она умирающим голосом ответила:

- Войдите!

Господин де Маранд вошел, поставил подсвечник и портфель на столик с выгнутыми ножками и, взяв стул, сел у постели жены.

- Простите, дорогая Лидия, что я причиняю вам беспокойство, - ласково молвил он, - но король ждет меня завтра в девять часов, и у меня, возможно, за весь день не найдется минутки для разговора с вами.

- Як вашим услугам, сударь, - так же ласково отозвалась г-жа де Маранд.

- Ах, к моим услугам?! - вдруг рассердился банкир, но, в другой раз взяв жену за руку, поцеловал ее не менее почтительно. - К моим услугам! Нехорошее слово! Скорее уж к моим мольбам. Если кто и имеет право здесь повелевать, дорогая, так вы, а не я. Умоляю вас об этом помнить.

- Мне неловко: вы так добры ко мне, сударь! - пролепетала молодая женщина.

- По правде говоря, вы меня смущаете. То, что вы называете добротой, в действительности лишь справедливость, уверяю вас. Однако не буду злоупотреблять вашим временем. Итак, я начну с главного, что нам необходимо обсудить. Позвольте задать вам вопрос, с которым, как мне кажется, я к вам уже обращался. Вы любите господина де Вальженеза?

- Да, сударь, вы в самом деле уже спрашивали меня об этом, и я ответила вам отрицательно. Чем объяснить вашу настойчивость?

- Я задавал вам этот вопрос полгода назад, а за полгода многое может измениться.

- Я люблю графа Лоредана сегодня не больше, чем тогда.

- Вы не испытываете к нему ни малейшей симпатии?

- Нет, - повторила г-жа де Маранд.

- Вы в этом уверены?

- Уверяю вас, клянусь вам. Более того, я испытываю к нему нечто вроде...

- ...ненависти?

- Да нет, скорее, презрение.

- Как странно, что мы любим и ненавидим одни и те же вещи и, я бы сказал, тех же людей, дорогая Лидия! Итак, вот первый вопрос, по которому мы пришли к согласию: мы непременно договоримся и по второму вопросу, можете не сомневаться. Раз мы ненавидим и презираем господина де Вальженеза, как произошло, что мы встречаем его у себя на лестнице в столь поздний час? Когда я говорю "мы", я предполагаю, что вы могли бы встретить его, как и я, ведь он оказался в нашем доме не по вашему желанию и не по вашему приглашению, не так ли?

- Нет, сударь, за это я вам отвечаю.

- Поскольку я тоже не разрешал ему приходить, - продолжал банкир, - не будете ли вы так добры помочь мне понять, с какой целью или под каким предлогом он оказался здесь без приглашения, против нашей воли и в такое время?

- Сударь, - смущенно пролепетала молодая женщина, - несмотря на вашу бесконечную доброту, мне очень трудно и совестно вам ответить.

- Не говорите о моей доброте, Лидия, и поверьте, что, обращаясь к вам с вопросом, я стремлюсь скорее успокоить, нежели смутить вас. Я знаю многое, но не подаю виду. Мне известны ваши тайны, хотя вы думаете, что я пребываю в неведении. Если вам трудно отвечать, потому что вы боитесь затронуть одну из таких тайн, позвольте мне помочь вам. Обопритесь на меня, и путь покажется вам менее трудным.

- Ах, сударь, вы - воплощение снисходительности.

- Нет, Лидия, - невесело усмехнувшись, возразил г-н де Маранд. - Просто я следую совету мудреца: "Узнай самого себя". Это помогло мне стать не только снисходительным, но и философом.

- Полчаса тому назад, сударь, я была не одна, - призналась Лидия, ободренная благодушием супруга.

- Я знаю, Лидия. Вы ведь только что вернулись. Господин Жан Робер не видел вас больше недели и пришел к вам с визитом. Итак, вы находились в обществе господина Жана Робера.

Вы это хотели сказать, не правда ли?

- Да, - кивнула молодая женщина и слегка покраснела.

- Это более чем естественно... Что же было дальше?

- А дальше, - продолжала г-жа де Маранд, - мы услышали, как у нас за спиной скрипнул паркет. Мы обернулись и увидели, как колышется полог...

- Значит, в вашей комнате находился кто-то третий? - спросил г-н де Маранд.

- Да, сударь, - молвила молодая женщина. - В комнате был господин де Вальженез.

- Фу! - с отвращением обронил банкир. - Этот господин шпионил!

Госпожа де Маранд, ни слова не говоря, опустила голову.

Наступило молчание.

Первым его нарушил банкир.