Сальватор

Господин де Маранд осведомился о хозяине дома. Лакей отвечал, что тот никого не принимает.

К несчастью, г-н де Маранд, обладавший столь же тонким слухом, что и проницательным взглядом, отчетливо разобрал несколько мужских голосов, споривших в спальне.

Он передал свою карточку слуге и приказал вручить ее хозяину дома, когда тот останется один. Г-н де Маранд прибавил, что снова зайдет около десяти часов утра, то есть после своего визита к королю.

Слова "после визита к королю" возымели магическое действие, и лакей заверил г-на Маранда, что его приказание будет в точности исполнено.

Банкир ушел.

Но в нескольких шагах от двери Жана Робера он приказал кучеру остановить и развернуть кабриолет так, чтобы он мог увидеть посетителей поэта.

Вскоре из дома вышли два молодых человека, и он их узнал.

Это были Людовик и Петрус. Они направились в его сторону, так что г-ну де Маранду осталось только выйти из кабриолета, и он очутился прямо перед ними.

Молодые люди попятились, вежливо раскланиваясь с банкиром, к которому питали огромную симпатию, а также уважали как политика. Им и в голову не могло прийти, что у г-на де Маранда может быть к ним дело, но он остановил их улыбкой.

- Простите, господа, - сказал он, - но я жду именно вас.

- Нас? - хором переспросили молодые люди и удивленно переглянулись.

- Да, вас. Я так и думал, что ваш друг пошлет за вами нынче утром, и хотел сказать вам два слова о поручении, которое он вам только что дал.

Молодые люди снова переглянулись со всевозраставшим удивлением.

- Вы меня знаете, господа, - продолжал г-н де Маранд с покоряющей улыбкой. - Я человек серьезный, привык с уважением относиться к вопросам чести, и вы не можете заподозрить меня в намерении оскорбить вашего друга.

Молодые люди поклонились.

- Итак, сделайте мне милость...

- Какую?

- Ответьте откровенно на мои вопросы.

- Постараемся, сударь, - в свою очередь улыбнувшись, пообещал Петрус.

- Вы идете к господину де Вальженезу, не так ли?

- Да, сударь, - не скрывая изумления, кивнули молодые люди.

- Вы идете обсудить с ним или его секундантами условия дуэли?

- Сударь...

- Отвечайте смело. Я министр финансов, а не префект полиции. Речь идет о дуэли?

- Это так, сударь.

- О дуэли, причина коей вам неизвестна?

Задавая этот вопрос, г-н де Маранд пристально посмотрел на молодых людей.

- И это верно, - подтвердили те.

- Да, - улыбнулся г-н де Маранд, - я знал, что Жан Робер - джентльмен.

Петрус и Людовик ждали объяснений.

- Я-то знаю причину, - продолжал банкир, - и должен сказать господину Жану Роберу, что буду иметь честь оказать через час влияние на ход событий, а это, возможно, изменит решение вашего друга.

- Я так не думаю, сударь. Нам показалось, что наш друг настроен весьма решительно.

- Окажите мне милость, господа.

- Охотно! - отозвались оба приятеля.

- Не ходите к господину де Вальженезу, пока я не увижусь с господином Жаном Робером и он снова не переговорит с вами.

- Сударь! Это противоречит указаниям нашего друга. Мы даже не знаем...

- Это дело двух часов.

- В некоторых вопросах двухчасовое промедление может пагубно сказаться на результате.

- Уверяю вас, господа, ваш друг не рассердится, будет вам благодарен за задержку.

- Вы точно знаете?

- Слово чести.

Молодые люди переглянулись.

Петрус спросил:

- Почему бы вам, сударь, не подняться к Жану Роберу прямо сейчас?

Господин де Маранд вынул часы.

- Сейчас без десяти минут девять; ровно в девять я должен быть в Тюильри, а я еще не настолько давно стал министром, чтобы заставлять себя ждать.

- Не позволите ли вы нам хотя бы подняться и предупредить нашего друга об изменениях?

- Нет, господа, нет, умоляю вас этого не делать. Намерения господина Жана Робера должны измениться после того, что сообщу ему я. Но в одиннадцать часов будьте у него.

- Тем не менее... - продолжал настаивать Людовик.

- Представьте, - проговорил г-н де Маранд, - что вы не застали господина де Вальженеза дома и вынуждены принять это промедление.

- Друг мой! - заметил Петрус - Когда такой человек, как господин де Маранд, уверяет, что в нашем поступке не будет ничего предосудительного, мы можем - таково по крайней мере мое мнение - положиться на его слово.

Он поклонился банкиру и продолжал:

- Мы будем у нашего друга, сударь, а до тех пор не предпримем ничего, что противоречило бы вашим намерениям.

Молодые люди снова поклонились, давая г-ну де Маранду понять, что не хотят больше задерживать его на улице.

Банкир вскочил в кабриолет и приказал гнать в Тюильри.

Друзья зашли в кафе "Демар" и заказали завтрак, желая с пользой употребить время, дарованное им г-ном де Марандом.

Тем временем лакей Жана Робера передал хозяину карточку министра, не забыв, разумеется, прибавить, что тот зайдет к поэту после визита к королю.

Жан Робер заставил слугу дважды повторить поручение, взял карточку, прочел имя и непроизвольно насупился. Не то чтобы он испугался - молодой человек был храбр, - но неизвестность тревожила его.

Что было нужно г-ну де Маранду в восемь часов утра?

Ведь в это время банкиры и министры уже просыпаются, но поэты еще спят!

К счастью, долго ждать ему не пришлось.