Самая большая ошибка Эйнштейна

Как объект с такой большой истинной яркостью может выглядеть столь тусклым? Объяснение существовало только одно: сияние звезды ослабевает по мере того, как свет проходит колоссальное расстояние, отделяющее данный объект от Земли. Хаббл проделал необходимые вычисления. Астрономы часто пользуются единицей расстояния, именуемой световым годом (несмотря на название, это не мера времени, а дистанция, которую проходит свет за один год: около 9,5 триллиона километров). Наш Млечный Путь имеет в поперечнике, по-видимому, приблизительно 90 тысяч световых лет. В то время большинство астрономов сходились во мнении, что здесь-то и содержится вся сколько-нибудь значимая материя Вселенной. Но цефеида в Андромеде, согласно расчетам, находилась примерно в одном миллионе световых лет от нас!

Таким образом, получалось, что наша Галактика во Вселенной не одинока. Этот клочок светящейся материи представлял собой не облачко межзвездного газа и не кучку близких к нам звезд. Выходило, что Хаббл и Хьюмасон обнаружили целую колоссальную галактику, горделиво раскинувшуюся вдалеке от нашей и, несомненно, являющуюся частью исполинской небесной флотилии, причем эта флотилия растянулась в космическом океане гораздо дальше, чем мы представляли себе ранее.

Более того, существовал способ измерения того, насколько быстро движутся далекие галактики. Для этого следовало использовать эффект Доплера, хорошо известный ученым. Вначале его заметили применительно к звуковым явлениям. Когда мимо вас проносится по улице «скорая», вам кажется, что высота тона ее сирены меняется: если машина мчится в вашу сторону, тон выше, а как только машина начинает от вас удаляться, тон внезапно понижается. В каком-то смысле то же самое происходит и со светом, хотя здесь меняется уже не звук, а цветовые составляющие. Космический корабль, мчащийся к вам, будет казаться чуть голубее, чем если бы он оставался в неподвижности. Начав же удаляться от вас, он будет казаться чуть краснее (так называемое красное смещение). При небольших скоростях эффект проявляется слабо, но по мере их роста он становится все заметнее.

В то время некоторые астрономы уже начали изучать характер цветового смещения в различных звездных скоплениях. Именно этот эффект использовал Леметр в своих первых прикидках, которые он пытался растолковать Эйнштейну в брюссельском такси. Чем дальше звездные скопления, тем краснее их цвет, и это можно заметить с Земли. Объекты дальнего космоса действительно удаляются от нас.

Хьюмасон и Хаббл попросту проработали гипотезу Леметра о движении звезд более детально. У бельгийца не было таких точных сведений о космических расстояниях, как у них. Огромный телескоп, установленный на горе Вильсон, позволял американским астрономам идентифицировать пульсирующие цефеиды в настолько далеких галактиках, что эти подробности никогда не удалось бы разглядеть с помощью телескопа, который Фридман притащил в Крым, или с помощью телескопа, который приехал с Эддингтоном на остров Принсипи. Кроме того, полученные в обсерватории Маунт-Вильсон данные (к вящей радости Хаббла) едва ли удалось бы добыть, глядя в некогда считавшийся очень мощным 24-дюймовый телескоп, установленный на гарвардской исследовательской станции в Арекипе, куда Шепли посылал указания из своего Бостона. Диаметр зеркала хюьмасоновского телескопа составлял 100 дюймов, а значит, прибор мог собирать и фокусировать больше света. Хаббл не мог удержаться от колкостей в адрес своего вечного соперника Шепли, написав тому: «За прошедшие 5 месяцев я поймал 9 новых и 2 переменные… Следующий сезон тоже обещает быть увлекательным».

К 1929 году они завершили исследования. Хьюмасон, человек легкий, ничего не имел против того, чтобы Хаббл, этот видавший виды боксер и герой войны, опубликовал результаты лишь под одной, своей, фамилией (впрочем, печатно отдав должное и «большой поддержке» со стороны своего «ассистента» Милтона Хьюмасона). В статье приводилась аккуратная таблица, показывавшая, насколько далеко от нас располагаются 24 различные галактики. Кроме того, сообщались наиболее впечатляющие результаты по части того, как сдвиги в окраске этих объектов позволяют определить скорость их движения. Данные отличались немалой разрозненностью, но основной посыл казался вполне ясным: галактики разлетаются от нас, и чем дальше они от Земли, тем быстрее разгоняются.

Поскольку представленные доказательства были полнее, чем у кого-либо еще, а также благодаря убедительному голосу Хаббла и его умению создавать себе рекламу, о работах американцев узнало множество людей – и в США, и в Европе. О такой паблисити скромные Annales de la Société scientifi que de Bruxelles, в свое время опубликовавшие статью Леметра, могли только мечтать.

Новость пересекла Атлантический океан и настигла Эйнштейна в Берлине. Что ж, этому он сопротивляться уже не мог.