Самая кровная связь. Судьбы деревни в современной прозе

«Овечкинская традиция», если брать опять-таки ее общие, а не исторически преходящие стороны, заключается прежде всего в партийном, государственном подходе писателя-публициста и очеркиста к своему делу, в таком социально-экономическом анализе явлений и тенденций действительности, который отвечает самым передовым требованиям времени и поэтому опережает повседневное движение жизни. «Овечкинская традиция» далее — в граждански честной и социально активной личностной позиции писателя, в его стремлении — и умении

— последовательно и целенаправленно вести борьбу за торжество государственных и общенародных интересов в сфере, являющейся объектом его публицистического исследования. Эта традиция, наконец, в художественности, а потому — долговременности публицистики, в ее способности своими, специфическими средствами создавать подлинно типические социальные характеры и через них выявлять коренные конфликты и противоречия действительности.

Не случайно в серии «Письма из деревни», составленной во многом из произведений лирической публицистики, нужных, важных, полезных, воспитывающих любовь к труду земледельца и родной земле, с особым интересом читаются именно те еще нечастые, к сожалению, книжки, которые продолжают традиции русского социально-аналитического очерка, традиции Г. Успенского и В. Короленко, традиции, развитые, обогащенные партийными публицистами и, наконец, плеядой деревенских публицистов 50-х — начала 60-х годов.

Обратимся, к примеру, к двум таким книжкам — «Зимнему Николе» Ю. Черниченко и «После Белгорода» Г. Радова, посвященным так называемому «белгородскому эксперименту». Суть этого эксперимента заключается, как известно, в создании животноводческих промышленных комплексов в селах, индустриальных фабрик мяса, птицы и молока. Ю. Черниченко стоял у истоков этого эксперимента, о начале которого и рассказал еще в 1970 году. Г. Радов же в книге «После Белгорода» писал уже о результатах и новых проблемах, которые встают перед тружениками деревень вслед за индустриализацией земледельческого и, в частности, животноводческого труда. Проблемах не только экономических, но и социальных, духовных.

Хотя бы об этой старой, но по-новому поворачивающейся проблеме — миграции сельской молодежи в города. «После Белгорода, — писал Г. Радов, — я совершеннейше убежден: по-настоящему прочно молодого крестьянина может «удержать» в селе только одно: индустрия! Да, индустрия... Именно он, комплекс, если выражаться высокопарно, стал твердыней, о которую разбиваются непослушные ветры миграции... Не первый раз я это замечаю: стоит колхозу начать, как говорится, индустриальное развитие, — миграция молодежи сокращается. Ждут, пока дома, в селе, откроются светлые цехи, зашумят умные механизмы... На ручную работу смотрят как на временную...» Вот и оказывается, что подлинная любовь к народу состоит сегодня прежде всего в том, чтобы максимально облегчить из века тяжелый труд земледельца, насытить сельское хозяйство разнообразнейшими комплексами машин, поднять до городского уровня культуру деревни и ее быт. «Человек с лопатой окончательно и навсегда ушел с хлебного поля... — подводит итог своим наблюдениям очеркист. — Теперь и под Белгородом, и в иных местах у нас на глазах из мясного «цеха» деревни уходит человек с лопатой, корзиной, вилами. В этом, кроме всего прочего, смысл деяний авторов специализации. Высший смысл!»

Современный социально-экономический очерк четко поддерживает в жизни современного села все прогрессивное, передовое: индустриализацию и специализацию животноводства — в очерках не только Ю. Черниченко или Г. Радова, но и А. Калинина, или, скажем, безнарядные звенья в книжке Б. Можаева «Самостоятельность». Очерк внимателен к тем «росткам нового» (В. И. Ленин), которые дает современная сельская жизнь. Но, к сожалению, нынешний «деревенский» художественный очерк, в отличие от овечкинских времен, как правило, избегает остро конфликтных ситуаций. Он чаще информирует нас о том, что уже свершилось или совершается в жизни, но редко опережает жизнь. Таких очерковых выступлений, которые можно было бы определить как «разведку боем» в современной нашей публицистике, наперечет: сошлюсь на уже упоминавшиеся книжки Г. Радова и Ю. Черниченко, на известный очерк В. Чивилихина «Земля в беде», на недавний очерк «Старые земли» Б. Можаева и его книгу «Самостоятельность», на книжку из серии «Письма из дервни» И. Винниченко «Это и есть жизнь». Книжку, где собраны выступления писателя, обосновывающего идею создания на новом, современном уровне «Колхозсоюза», системы выборного самоуправления, которая стала бы вместе с тем и «производственным объединением колхозов. Идея эта растет из жизни, диктуется ее потребностями и ждет дальнейшего разностороннего осмысления.