Самба на острове невезения. Том 2. Разоблачение Шутника

Я не придумала ничего лучше, как найти ту местность, где мы без конца вырывали и закапывали несчастный топор. Через пятнадцать минут я уже была там. Почему-то дорога, которой меня вел Олег Владимирович запомнилась хорошо, наверно, сказалась ассоциативная память: я помнила наш разговор, и когда вспоминала новую реплику, глаза сами натыкались на то, что я видела тогда, и ноги сворачивали в ту сторону. Наконец, когда я уже устала идти, потому что двигаться следовало так же быстро, как и в тот раз, иначе бы голоса в моей голове не совпали с преодолеваемым расстоянием, я поняла, что это то самое место. Я ведь дважды здесь была: когда искала топор и Олег привел меня сюда и еще раз на обратном пути от загадочной калитки.

Я сидела и очень-очень пристально осматривала то, что было под ногами и рядом на уровне лица. Сперва ничего не бросалось в глаза, но по прошествии времени я осознала, что несколько веток открыто заявляют о себе: они лежали ровной типографской звездочкой. Совпадение? Вряд ли. Оглядевшись, я нашла еще две такие же комбинации из трех длинных веток. Все три образовывали треугольник, в центре которого, как мне показалось, почва отличалась внешним видом, была более рыхлая, что ли. Начав раскапывать прямо голыми руками, через бесконечно долгие и грязные минуты я обнаружила то, что искала, — топор, завернутый в кусок тряпки.

— У-ля-ля! — сказала сама себе, так как больше никого рядом не было, и удивленно покачала головой: как Олег Владимирович не боялся, что кто-то случайно наступит на эти ветки и порушит всю систему? И как бы он потом нашел это место? М-да, чужая душа — потемки.

Однако теперь есть от чего плясать, и уже бодрее и увереннее я отправилась дальше. Пройдя пять-десять минут, я совершенно неожиданно споткнулась прямо на ровном месте и упала лицом вперед, в последнюю секунду успев подставить руки. Собственно, думать о том, как меня так угораздило, уже было некогда и незачем: передо мной появилась интригующая картинка — множество листочков сложены в колодец, а в центре воткнула тонкая острая палочка, высотой сантиметров в восемь. И как это я на нее глазом не налетела!

Поднявшись и небрежно отряхнувшись, но не отводя взгляда от чуда природы, я сделала несколько шагов, чтобы обойти это по кругу, а затем чуть в сторону, где увидела точно такое же чудо. И теперь оно для меня не значилось в списке «природных», это явно дело рук человека. Найдя третий колодец с палкой внутри, я прикинула, где здесь центр, села и снова занялась копанием.

Пальцы уже чувствовали дискомфорт от сырой, полной бактерий и мелких насекомых почвы, кожа воспалилась и покраснела, но я продолжала с каким-то религиозным остервенением копать, уверенная в своей правоте и своем предназначении отыскать то, что спрятано здесь (а то, что там что-то спрятано, для меня уже было очевидно и сомнению не подлежало), и вот, наконец, после изнурительных мытарств руки наткнулись на что-то шуршащее и тонкое — это был целлофановый пакет, который теперь весь был покрыт грязью. Разодрав его, так как не было возможности дрожащими пальцами развязать хитрый для моего нынешнего состояния узел, я вынула оттуда широкий черный кожаный футляр, в каких обычно дарят набор ручек Parker или еще что-нибудь дорогое. Однако вряд ли здесь были закопаны канцелярские принадлежности. Но что тогда?

Дрожащими пальцами я открыла футляр. Увиденное меня поразило…

Москва, день 17-й

Выступление прошло по высшему разряду. «Кровавое» пятно на груди порадовало всех: и аудиторию, и жюри, и ведущего. И телезрителей наверняка тоже. Это было так неожиданно и так креативно, когда Рахат «выстрелил» в меня из пальца, сорвал жакет, и все увидели нечто красное на моем платье, а затем положил меня на кушетку и начал «зашивать рану», зал взорвался аплодисментами. При этом мы умудрялись совершать какие-то па. Самба — весьма динамичный танец, однако мы сумели разбавить всю ее страстность романтичностью и трагедией, что было воспринято должным образом строгим, но справедливым (иногда) жюри при подсчете результатов.

Самым невероятным событием в этот чудной несчастливо-счастливый день было то, что на сегодняшнем конкурсе я заняла первое место, а по итогам всей игры мы поделили первое место с Алексеем. Это был незабываемый успех. Еще более незабываемым было побежденное, источающее яд лицо Кисляковой. Все вышло не по ее плану, а с точностью до наоборот.

…Однако все хорошее, что произошло после встречи с Муравьевым, да и вообще все эти события, которые должны были будоражить человека, впервые попавшего на экран телевизора, все равно безвозвратно ушли на второй план. Все дело в этих записках, которые передал мне капитан. Французское послание Акунинского я перевела для себя так: «ищи сообщницу Шутника». Следовательно, Григорий уверен, что Роберт и Алексей вне подозрений. Остаются три человека. Правда, причины такой уверенности мне не посчитали нужным изложить. Где улики, где теория, где хоть какое-то обоснование подозрений?