Самсон и Надежда

И тут от церкви Пирогощи выступил ему навстречу силуэт человека и раздался выстрел. На фоне оглушающего эха этого выстрела тонким комаром рядом с правым виском пропищала не знающая своего пути пуля. Самсон бросился на булыжник, отстегнул верхний ремешок кобуры, быстро вытащил наган и, все еще видя в темноте выстреливший в него силуэт, разрядил в него весь барабан, переполнив уже нарушенную тишину еще семью громами и молниями. И на громогласном обрушившемся на него фоне боя что-то еще упало недалеко на дорогу, а вместе с падением донесся до Самсона стон. И где-то невдалеке кто-то засвистел и закричал неистовым голосом. Но те звуки и крики пришли из-за домов, возможно, оттолкнувшись не раз от их ночных холодных стен.

Быстро вскочив на ноги, Самсон подбежал к лежавшему рядом с церковью Пирогощи человеку. Рассмотреть он его не мог, да и спичек в кармане не имелось. Лежавший стонал. Самсон легко вынул из его руки маузер, а потом правой полез по карманам коротковатого пальто. Это пальто придало Самсону уверенности в своей правоте и смелости, так как с маузером и в пальто по ночному Киеву ходить мог только бандит.

Из внутреннего кармана вытянул Самсон какие-то картонки-бумажки. Забрал. Из бокового кармана выгреб пригоршню патронов.

И тут снова и уже ближе кто-то закричал, и цоканье подбитых сапог зазвучало совсем рядом.

Самсон, не зная, кто еще сюда бежит, рванул вверх по Фроловской, оставив позади и раненого нападавшего, и спешащих на шум внезапного боя неизвестных. В бесфонарной городской темноте доверять было некому.

Глава 24

Утром, еще лежа на боку на самом краю кровати, в рассеянном свете рассвета рассматривал Самсон брошенные накануне на пол сапоги, кобуру с наганом и маузер без кобуры. Кожаная куртка удостоилась более уважительного места — она висела наброшенной на спинку стула у туалетного столика.

Голова чуть гудела, и списать это Самсон мог легко как на две рюмки казенки, выпитой дома у Надежды, так и на стрельбу, из которой он дивным образом вышел победителем.

Вспомнился короткий ночной разговор и со вдовой дворника, которую ему пришлось разбудить, чтобы подняться к себе. Дверь в парадное, обычно остававшаяся допоздна открытой, в этот раз встретила его таким же крепким засовом, какой сдерживал накануне двери в парадное дома Надежды. И тоже стучать пришлось Самсону минуты, может, две, прежде чем услышал он, как заскрипела, открываясь, дверь дворницкой квартиры.

— Кто там? — кричала сонным голосом вдова. И только разобрав ответ, открыла.

— От кого заперлись? — устало поинтересовался Самсон, мысленно, впрочем, одобряя ее осторожность.

— От кого, от кого? — раздраженно забурчала она. — Вам ли не знать! От петлюровцев!

— А что, они уже в городе? — пошутил парень.

— Если нет, то завтра — послезавтра обязательно будут!

— И кто это вам сказал?

— На базаре сказали!

— Много они там на базаре знают! — ответил на это Самсон.

— Ой много, Самсончик! — заявила вдруг вдова, и голос ее прозвучал уже не сонно, а душевненько. — Так много, что ты и представить себе не можешь! Базар же это не тока торговля, обман и обмен! Это ж большая политика! Там люди за слова не отвечают, поэтому всю правду-матку в глаза и режут!

У Самсона не было ни сил, ни желания обсуждать базарные новости. Он хотел было помочь вдове засов на место поставить, но она это сделала легко и сама. Потому что двери, сделанные с душой и ответственностью, оставались соразмерными своим замкам и засовам, не выгнулись, не разбухли, не перекособочились из-за дождей, снегов и ветров.

Самсон осветил свечой более темный по краске прямоугольник деревянного пола между спинкой кровати и широким подоконником. Там еще недавно стоял его сундук, в котором он бы мог сейчас взять себе чистое исподнее, а то и постельное белье поменять! Но сундук, несмотря на уже имеющуюся резолюцию Найдена на заявлении о возврате, все еще занимал место в его кабинете. И если б не занимал, то и куртка бы лежала теперь на нем, а не на спинке стула. Туда одежду бросать было удобнее, на крышку сундука, покрытую белой кружевной бельгийской скатеркой, которую мама раньше два раза в году стирала.

Опустив ноги на пол, Самсон еще пару минут посидел на кровати, после чего встал и достал из кармана куртки бумаги, вытащенные у напавшего на него ночью неизвестного.