Самый длинный день. Высадка десанта союзников в Нормандии

Варлимонт был «шокирован» тем, как буквально Йодль понимает приказ Гитлера об использовании танков. Упомянутые танковые дивизии действительно были резервом OKW и поэтому находились в непосредственном подчинении Гитлера. Но, как и фон Рундштедт, Варлимонт давно понимал, что в «случае военных действий союзников на континенте – не важно, будет это диверсионная операция или нет, – танки должны использоваться немедленно». Для Варлимонта это было истиной: человек, отражающий вторжение противника, должен использовать все средства, которые считает нужным, особенно если этим человеком является признанный стратег фон Рундштедт. Йодль мог ввести в бой бронетанковые соединения, но не хотел рисковать. Как позже вспоминал Варлимонт, «решение Йодля было таким, которое принял бы Гитлер». Позиция Йодля, по мнению Варлимонта, – это еще один пример «хаоса, который творился в высшем руководстве». Но с Йодлем никто не спорил. В результате Варлимонт просто позвонил Блюментриту в «OB-West» и сообщил о позиции Йодля. Теперь решение об использовании танков зависело от каприза человека, которого Йодль считал военным гением, – от Гитлера.

Человек, который предвидел такую ситуацию и собирался обсудить ее с Гитлером, сейчас находился в двух часах езды от Берхтесгадена. Фельдмаршал Эрвин Роммель сидел у себя дома в Ульме, совершенно забытый в общей неразберихе. В тщательно ведшемся журнале группы армий «В» не было даже записи о том, что фельдмаршал был проинформирован о событиях в Нормандии.

В штабе «OB-West» под Парижем решение Йодля вызвало шок. В него не могли поверить. Начальник оперативного управления генерал-лейтенант Бодо Зиммерманн вспоминал, что фон Рундштедт «покраснел от негодования и речь его сделалась невразумительной». Зиммерманн тоже не мог поверить в это решение. Он ночью звонил в OKW и проинформировал дежурного офицера Йодля подполковника Фриделя о том, что по команде «OB-West» две дивизии уже подняты по тревоге. Зиммерманн потом с горечью вспоминал, что «не последовало каких-либо возражений относительно действий «OB-West». Теперь он снова позвонил в OKW и соединился с начальником армейских операций генерал-майором фон Бутлор-Бранденфельдом. Холодным голосом фон Бутлор, сославшись на решение Йодля, сказал: «Эти дивизии находятся в непосредственном подчинении OKW. Вы не имели права поднимать их по тревоге без нашего разрешения. Верните дивизии на место. Ничего не предпринимайте до решения фюрера». Когда Зиммерманн попытался возражать, фон Бутлор оборвал его словами: «Делайте, что вам говорят!»

Дальнейшие события зависели от фон Рундштедта. Будучи фельдмаршалом, он мог напрямую соединиться с Гитлером; была вероятность, что дивизии будут немедленно введены в дело. Но фон Рундштедт не позвонил Гитлеру ни тогда, ни в течение всего дня «D». Аристократ фон Рундштедт не мог унизиться до того, чтобы что-то просить у человека, которого называл «этот богемский капрал».[31]

Но его подчиненные продолжали бомбардировать OKW, безуспешно пытаясь добиться отмены решения. Они звонили Варлимонту, фон Бутлор-Бранденфельду и даже адъютанту Гитлера генерал-майору Рудольфу Шмундту. Это была странная борьба на дистанции, которая длилась часами. Зиммерманн высказался об этом так: «Когда мы говорили, что, если не получим танковых дивизий, вторжение в Нормандию будет иметь успех, а это приведет к непредсказуемым последствиям, то получали ответ: не нам об этом судить, а главное вторжение противника произойдет совершенно в другом месте».[32] А Гитлер, окруженный ближайшим кругом высокопоставленных военных подхалимов, все это время мирно спал в Берхтесгадене.

В штабе Роммеля в Ла-Рош-Гийон начальник штаба генерал-майор Шпейдель ничего не знал о решении Йодля. Шпейдель считал, что две дивизии резерва подняты по тревоге и находятся в пути. Шпейдель также рассчитывал, что 21-я дивизия, которая находилась южнее Кана, уже направила передовые соединения для уничтожения противника. Поэтому в штабе Роммеля на создавшуюся ситуацию смотрели с оптимизмом. Полковник Леодергард Фрейберг вспоминал, что «все верили в то, что союзников можно будет сбросить в море к концу дня». Помощник Роммеля по морским делам вице-адмирал Фридрих Руге был «солидарен с оптимизмом», овладевшим штабом Роммеля.

Адмирал, однако, заметил: «Слуги герцога и герцогини Ларошфуко тихо и незаметно прошли по дворцу герцога и спокойно сняли со стен бесценные гобелены ручной работы».