Самый Лучший Ветер

Антоша вопросительно оглянулся на меня, а я лишь смог развести руками.

- Далин прав, - пришлось сказать мне. - Начинать надо с основ. Не грусти, не убежит от тебя вахта за штурвалом.

- Да я ничего, - тут же принялся оправдываться Антоша. - Вы не подумайте, я понимаю, что все надо знать, все важно. Я с радостью.

- Молоток, - хлопнул его по спине Далин. - Правильная линия поведения, одобряю. Чеши за мной.

Гном с новобранцем вышли, а я принялся корректировать курс, так как за разговорами река начала забирать немного севернее, и осматриваться по сторонам. Видимость миллион на миллион радовала, солнце уже не слепило, отражаясь в речном зеркале. Потом с тоской вспомнил о нашем патефоне, который ушел от нас вместе с "Касаткой", без музыки мне было скучновато. Так хоть заведешь, послушаешь давно выученные наизусть песни, сам подпоешь, красота.

Так я сидел, подруливая в нужные моменты, всматриваясь во встречные пароходы и катера, отмечая их в журнале. Рассматривал прибрежную тайгу и небольшие поселения вдоль берега, нет ли где столбов дыма или непонятной суеты, мурлыкая себе песенки под нос.

Потянувшись в очередной раз за биноклем, чтобы получше разглядеть домишки на речном острове, я краем глаза заметил, как что-то небольшое и серое, размером с крупную крысу, тянет меня за штанину.

- А-а-а! - заорал я в самом настоящем испуге, брыкаясь обеими ногами и чуть не выпрыгнув из кресла. - Ерш твою медь, Кирентий! Ты совсем обалдел, я сейчас чуть ежа не родил! Ты что здесь делаешь, упырь ты самый настоящий?

Домовёнок перепугался еще больше меня, отскочил в сторону и, сев на пол, начал плакать навзрыд. Крупные слезинки, размером с горошину, катились у него из-под прижатых к глазам кулачков, и я немедленно успокоился.

- Киря-Киря-Кирюша, - как можно более ласково позвал я. - А ну, подь сюда.

На шум в рубку заскочил весь экипаж и в непритворном изумлении уставился на рыдающего домового. Я в это время успел отстегнуться, стащить с себя прошитую серебряными нитями рубашку и, перегнувшись через подлокотник, подхватил бедолагу на руки, где принялся его качать и успокаивать, как ребенка.

- Приплыли, - в раздражении сплюнул Далин. - его тут только не хватало. Ты как здесь оказался, злодей?

Кирюшка не отвечал, заливаясь слезами пуще прежнего и только сильнее вцепился ручонками мне в запястье. Арчи прищелкнул пальцами, накладывая какое-то успокаивающее заклинание на домовёнка, и тот на глазах начал затихать, всхлипывая и бормоча что-то оправдательное себе под нос.

- Я чистил! - наконец удалось нам разобрать сквозь смолкающий плач. - А оно! Лариска огнем плюется! Страшно! Я спрятался и ушки закрыл! Я потом хотел дверь открыть, домой чтобы, а там земли нет, я чувствую! И дверь не открывается-а-а-!

- Ну-ну-ну, - я начал гладить домовёнка, успокаивающе разговаривая с ним. - Все-все-все. Ты же мужик у нас, не плачь. Тихо-тихо-тихо.

Кирюшка, подрагивая, начал умолкать, с нескрываемым испугом глядя на нас.

- Вот черт, - помолчав, сказал Далин. - перепугал ты нас, Киря, и сам, гляди, слезами всего Артема укапал. Не бойся, никто тебя высаживать не собирается.

- А ругать не будете? - всхлипывая, пропищал домовёнок. - Я не виноват, я хотел, чтоб чисто было, а там не грязь, а ржавчина, она долго оттиралась.

- Ржавчина? - не на шутку заинтересовался Далин. - Где это? Молодец что нашел, Кирюха, это очень серьезно. Покажешь мне?

- Покажу, - облегченно прошептал домовёнок. - Я нашел, да. Непорядок. А ругать точно не будете?

- Тебя не будем, - подтвердил Арчи. - Ты теперь у нас не домовой получаешься, а даже не знаю, как тебя назвать. Воздушный, что ли?

- Не, - отказался Кирюшка. - Воздушный несолидно.

- Тогда трюмный будешь, - предложил Далин. - Как на флоте.

- Трюмный? - попробовал на вкус незнакомое слово домовёнок. - Трюмный буду!

- А вот с Микешкой разобраться надо, - задумчиво сказал Арчи. - Как придем домой, потащу его на правеж. Перед всем экипажем пусть отчитывается, как дошел до жизни такой. Раскабанел вконец.

- Не надо, -встревоженно пискнул Кирюшка. - Он не виноват, это я сам не успел.

- Мне виднее, - подмигнул ему Арчи. - А вот скажи нам, друг дорогой, ты что, высоты не боишься?

- Нет, - удивился Кирюшка. - А чего ее бояться? Я здесь, с вами, а она там, за дверью.

- Совсем молодец, - погладил его я. - Прямо свой в доску. Ни у кого трюмного нет, а у нас будет.

Кирюшка встрепенулся, посмотрел на меня и с радостью закивал головой. Я жестом подозвал Антошу и, знаками показав чтобы он закатал прошитые серебром рукава, передал ему домовёнка.

- Держи, - освободив наконец руки, я вцепился в штурвал, который придерживал до этого коленями. - Не ты теперь у нас самый младший, а он. Надеюсь, споетесь.

- Конечно, - утвердительно сказал парень. - Домовой - это всегда хорошо. Даже здесь, наверное. Будешь с нами жить, Кирюша? А помогать будешь?

Радостный домовёнок усердно тряс головой, показывая, как он готов к труду и обороне.