Самый Лучший Ветер

Арчи носился по всему летному полю и за его пределами во главе колонны из трех пикапов, собирая всех впавших в коматозный сон бандитов. То и дело от его группы отделялась одна из машин, заполненная телами доверху и, скинув груз у караулки, возвращалась на место. Я легко просматривал всю местность километра на два в диаметре, подновляя заклинания у еще не убранных Арчи беспомощных тел и не давал проснуться дружинникам. Недавние события показали, что, хотя мы и были на одной стороне, но они как бы справа, а мы как бы слева. Так что пусть пока поспят, вместе с Белорецким аналогом товарища Семёнова и его людьми, спокойнее будет.

Игореха с товарищами тоже развил бурную деятельность. Несколько его эмиссаров направились в мехмастерские, к сидевшим в осаде гномам, и теперь множество коренастых бородатых фигур с винтовками и револьверами в руках охватывали территорию аэродрома неплотной цепью. Гномы лезли на вышки охраны, разбивали двери ангаров и караулок, брали под контроль здание вокзала и склады. Я так понял, что Игорь, в обмен на лояльность, отдал им весь аэропорт во владение. Я подумал и одобрил действия брата, потому что действительно, как говорил товарищ Семёнов, более правильных и честных членов общества надо было еще поискать. Игорь мог быть уверен, что все трофеи и ценности, найденные подгорным народом сегодня, будут учтены и честно предъявлены к дележке. А на Новониколаевский аэропорт гномы давно облизывались, и теперь будут защищать свои новые владения и того, кто им их подарил, не щадя живота своего. А вот за то, что гномы проворонили Белорецких артиллеристов и тем самым чуть не подвели нас под молотки, Игорь с них еще спросит, я уверен, и это будет справедливо.

Далин уже оттащил к «Ласточке» одну зенитную спарку и припряг к работе по ее снятию с грузовика нескольких молодых сородичей. Те смотрели на хранителя саламандры восторженными глазами, шустро выполняя все его команды.

Потом я перевел взгляд на Игоря и невольно поморщился, потому что я хоть и понимал, что это необходимо, но с души просто воротило. Валет и несколько его самых опасных приближенных уже лежали на газоне изломанными куклами. Брат не стал тянуть время, а просто и без затей собственноручно прирезал их. Его братва шустрила, связывая вновь привезенные бездыханные тела все той же проволокой и укладывая их ровными рядами.

Я невольно мысленно сплюнул и отвернулся, ведь ничего хорошего всех этих связанных людей не ждало. В лучшем случае недолгое следствие, суровые пытки и скорая виселица, и это в том разе, если их отдадут дружине в руки. Закон наш был суров, но все они знали, на что шли.

— Открывай! — в дверь постучал разгоряченный Далин. — Трофеи грузить будем!

Я как был, с Кирюшкой на руках, встал и пошел открывать закрытую мной зачем-то дверь. Гном сунулся было в грузовой отсек, но остановился на полном ходу, отвлекшись на домовёнка.

— Ах ты ж мой молодец, — Далин ласково погладил проснувшегося Кирюшу. — Самый полезный член экипажа, не хуже Антохи. Будет тебе медаль.

— Как у тебя? — тут же встрепенулся домовёнок.

— Лучше! — твердо пообещал ему гном. — В конце концов, сам сделаю, всем на загляденье.

Кирюшка хихикнул и начал вытягиваться под гладящей его рукой гнома ну совсем как кот. Потом Далин спохватился, оттолкнул нас вглубь коридора, глазами показав на любопытствующих гномов, и пошел опускать аппарель в грузовом отсеке. Он шумел и ругался, вращая скрипучую ручку механического привода, а я подумал и вернулся в ходовую рубку, на свое родное кресло.

— Без нас разберутся, — объяснил я удивленному Кирюше. — Мы теперь с тобой герои, имеем право отдохнуть.

— Так надо же идти помогать, — недоуменно спросил он. — Вдруг они чего не так сделают, или забудут чего?

— Тогда мы их наругаем, — усмехнулся я, поглаживая домовёнка. — И велим все исправить. Давай посидим спокойно.

— А давай, — легко согласился тот, устраиваясь у меня на коленях.

Я опять закрыл глаза, осматривая местность в магическом зрении, и с удовольствием увидел, что Арчи успел собрать всех спящих бандитов в округе, никого не упустил. Потом я занялся своей рукой и сам не заметил, как уснул, зачем-то убаюканный Кирюшкой.

— Вставай, — примерно через час кто-то осторожно потряс меня за плечо. — Взлетать пора, Тёма.

Я открыл глаза и увидел Арчи, уже сидевшего в своем кресле. Маг выглядел совсем хорошо, только потешно пришепетывал сквозь выбитые зубы. В рубке, кроме нас, уже сидел на денежной тумбочке мой брат, а каютах заваливались на пассажирские диванчики примерно половина его людей и все недоумевающие дружинники. Белорецких же вповалку сгрузили на пол коридора и грузового отсека. Да и Кирюха куда-то испарился.

— Проснулся, братуха! — рванулся он ко мне, одновременно подавая какой-то тяжелый пакет. — Ну ты дал! Ну ты дал, братуха! Я не видел, сам понимаешь, мне пацаны все рассказали. Я уж подумал, это смерть была, удивился даже, а оно вон чего! Так ты что, теперь маг, братуха?