Сапфир. Сердце зверя

В ярости, мокрая и бесстыжая, я бегала по огромной комнате в поисках хотя бы чего-нибудь, во что можно было бы завернуться, чтобы только не влезать в эти дорогие, откровенные тряпки, целью которых было унизить меня еще сильнее, но этот гад Эмир кажется продумал совершенно все!

Не было не то, что элементарного полотенца – ни покрывала, ни простыни на кровати, ни гобеленов на окнах, ни единой одежды в шкафу, даже черт побери дорожек на полу!

Видит Бог, я сломала все еще целые ногти, когда остервенело пыталась оторвать обивку матраса на кровати, чтобы завернуться в нее, но не смогла сделать ровным счетом ничего, вынужденная и в этот раз повиноваться его воле, чтобы только не ходить голой!

Как бы я не сопротивлялась обстоятельствам, они все равно были выше меня. Сильнее.

Поэтому к вечеру я была облачена в новые, стоящие целое состояние кружевные тряпки.

Будь всё проклято!

Меня трясло так, что стучали зубы!

Я и предположить не могла, что возможно так ненавидеть и бояться одновременно!

До такой степени, что в пустом сжавшемся желудке скапливалась желчь, которая поднималась все выше и выше едкой тошнотой, отчего иногда темнело в глазах.

Разве меня могли унизить еще больше, чем до этого?

Разве могли раздавить еще сильнее, облачив в чулки, прозрачный комплект дорого белья и туфли на огромной шпильке, собираясь выставить в таком виде перед мужчинами, чьи наглые, алчные, вожделеющие глаза будут раздевать меня в клубах сигаретного дыма?

Я плотно закрыла глаза, чувствуя, как дрожат ресницы, и мир становится черным не только от темноты вокруг, но и оттого, что эта темнота расползалась внутри меня.

Мне нужна маска.

Самая твердая и жестокая.

Маска надменной стервы, которая никогда не склонит голову перед врагом и пройдет модельной походкой до места своего унижения!

Пусть смотрят!

Пусть хотят до звона в яйцах!

Никто и никогда не получит меня!

Всё, что они могут получить – это лишь мою откровенную неприязнь и высокомерие, с которыми я буду смотреть на них свысока, словно королева на блох, чтобы они не делали!

Дышать…я делала ровные по времени вдохи и выдохи до тех пор, пока сердце не замедлилось и в голове стало ясно до ужаса, позволяя себе медленно раскрыть глаза, чтобы посмотреть на свое отражение в большом зеркале с золотой оправой.

Идеально.

Высокомерная, холодная кукла, которая смотрела на меня, была идеалом неприступности.

Мне казалось, что я смогу резать, словно кинжалом одним только своим взглядом…даже если передо мной были другие глаза.

Такие синие, такие глубокие, что я утонула в них, проклиная и себя, и его.

С его ненавистью и желанием, которое он не мог прятать в себе, как бы не кричал и не крушил всё вокруг.

-…всё из-за тебя, Сапфир! Всё из-за тебя!

Сейчас все могло быть иначе, если бы он задержался на одну чертову минуту рядом!

Сердце полоснуло болью и беспомощностью, когда где-то внутри меня под маской рыдала потерянная девочка, которая кричала о том, что он должен был защищать меня.

Должен был сделать всё, чтобы не дать мне уйти!

Чтобы не приходилось сейчас играть новую роль, надевая маски до прокушенных в кровь губ, до головокружения от желания снова быть рядом с тем, кто пугал и притягивал с такой силой, что сломал во мне все барьеры, чтобы просто развернуться и уйти.

Он оставил меня разбитую и обнаженную перед этим миром, где каждый пытался причинить боль и протянуть свои грязные руки, чтобы касаться, вызывая дрожь, когда я хотела принадлежать только ему одному!

Тому, кому я была нужна лишь как игрушка…

- Только посмотри, какая вкусная конфетка!

Я молча встретила колючим холодным взглядом в зеркале Эмира, который вошел своей противной танцующей походкой, словно нелепая помесь капитана Джека Воробья и балерины в белых панталонах, пританцовывая и вызывая своим появлением только отвращение.

- Сам бы облизал тебя, если бы не знал заранее, что ты стоишь целое состояние!

Он усмехнулся, окинув мое тело плотоядным мерзким взглядом, отчего пришлось заставить себя стоять ровно на том же месте, не содрогаясь оттого, как мне было противно и держать плечи гордо, а спину прямо.

Даже если он был выше меня, я смотрела на него с таким презрением и надменностью, словно была королевой над его головой, а он всего лишь пылинкой на ковре, по которому мне предстояло идти.

Рано или поздно подобные взгляды и моя холодность доведут его до бешенства.

Я знала это наверняка.

Но лучше было не думать, во что в конце концов это выльется для меня…

- Кстати забыл сказать тебе, леденечик, - глаза Эмира полыхнули похотью и какой-то нездоровой эйфорией. -  Тот, кто даст за тебя больше всего денег, выкупает твое тело на эту ночь и вправе делать с тобой всё, что захочет. Как думаешь, тебе понравится это, учитывая, что зал забит теми, кто ненавидит твоего отца, но вожделеет тебя, как самый лакомый кусочек для мести и утоления некоторых своих человеческих потребностей?

Даже сейчас я не позволила своей маске сползти даже с края лица, окинув мужчину холодным отрешенным взглядом, и снова сосредоточившись лишь на собственном отражении.

Конечно же он ждал иного.

Паники, возможно, слез.