Читаем Сарданапал полностью

Друзья мои,Последние и лучшие! Не будемДруг друга растравлять. Простимся разом.Прощание навек должно быть быстрым,Не то — как вечность каждый миг, и жизниПропитаны слезами. УходитеИ будьте счастливы! Меня теперьЖалеть не надо: жалок был я прежде,А будущее — все в руках богов,Коль есть они (что вскоре я узнаю).Прощайте же, прощайте!

Воины и Панья уходят.

Мирра

Были честныОни. Отрадно в смертный час взглянутьНа лица любящих.

Сарданапал

Да — и любимых,Красавица моя!.. Но слушай. ЕслиТы в этот миг (ведь мы стоим у бездны)
Испытываешь внутреннюю дрожьПеред прыжком сквозь пламя в мир грядущийСкажи? Тебя не разлюблю — напротив! —За то, что ты верна природе. МожешьСпастись еще, не поздно.

Мирра

Не пойти лиЗажечь один из факелов, что грудойПред алтарем вааловым лежатВ покое смежном, под лампадой вечной?

Сарданапал

Поди. И в этом — твой ответ?

Мирра

Увидишь.

(Уходит.)

Сарданапал

(один)

Бестрепетна! О предки! К вам идя,Очищенный от слишком грубой плотиОгнем и смертью, не хочу предатьЧертог ваш древний гнусному вторженью
Рабов. И если я не сохранилНезыблемым наследье ваше, все жеЯ часть его блестящую — казну,Дворец ваш и священные трофеиПобед, и летописи, и оружье, —Чтобы мятеж не ликовал средь них, —К вам уношу с собою в той стихииВсепоглощающей, подобной духу,Снедающей дотла любую плотьВ своем горниле огненном. И пламяСверхцарственного моего костраНе будет лишь столбом огня и дыма,Минутным маяком на горизонте,А после грудой пепла! Будет — светом,Уроком для веков и для племенМятежных и царей сластолюбивых!Века сотрут анналы и деяньяНародов и героев: трон за троном,Как мой, славнейший, обратят в ничто;Но пощадят последнее деянье
Мое, загадкой вознесут его,Для поклоненья всем, для подражаньяНемногим, всех уча бояться жизни,К подобному концу ведущей!

Возвращается Мирра с горящим факелом в одной руке и кубком в другой.

Мирра

ВотНаш факел — освещать дорогу к звездам!

Сарданапал

А кубок?

Мирра

Наш обычай — возлияньяТворить богам.

Сарданапал

А мой обычай — выпитьСреди людей. Я не забыл его.Но и один я выпью чашу в памятьБылых пиров веселых.

(Пьет из кубка и, со звоном опрокинув его, восклицает при виде вытекших капель.)

Это — в честьДостойного Белеза.

Мирра

ПочемуО нем ты вспомнил, а не об егоСобрате по измене?

Сарданапал

Тот — рубака,Орудие простое, нечто вродеМеча живого в дружеской руке;А первый — мастер дергать нити куклыВоинственной. Но прочь обоих! Мирра,Скажи мне: вправду ты за мной идешьСвободно и бесстрашно?

Мирра

Мне ль, гречанке,Не сметь пойти из-за любви на то,Что не страшит индийских вдов, покорныхОбычаю?

Сарданапал

Тогда — сигнала ждем.

Мирра

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пандемониум
Пандемониум

«Пандемониум» — продолжение трилогии об апокалипсисе нашего времени, начатой романом «Делириум», который стал подлинной литературной сенсацией за рубежом и обрел целую армию поклонниц и поклонников в Р оссии!Героиня книги, Лина, потерявшая свою любовь в постапокалиптическом мире, где простые человеческие чувства находятся под запретом, наконец-то выбирается на СЃРІРѕР±оду. С прошлым порвано, будущее неясно. Р' Дикой местности, куда она попадает, нет запрета на чувства, но там царят СЃРІРѕРё жестокие законы. Чтобы выжить, надо найти друзей, готовых ради нее на большее, чем забота о пропитании. Р

Lars Gert , Дон Нигро , Лорен Оливер

Фантастика / Хобби и ремесла / Драматургия / Искусствоведение / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Социально-философская фантастика / Любовно-фантастические романы / Зарубежная драматургия / Романы
Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия