Сатиры

«Проклятые» вопросы,Как дым от папиросы,       Рассеялись во мгле.       Пришла проблема пола,       Румяная фефела,              И ржет навеселе.Заерзали старушки,Юнцы и дамы-душки       И прочий весь народ.       Виват, проблема пола!       Сплетайте вкруг подола              Веселый «хоровод».Ни слез, ни жертв, ни муки…Подымем знамя-брюки       Высоко над толпой.       Ах, нет доступней темы!       На ней сойдемся все мы —              И зрячий и слепой.Научно и приятно,Идейно и занятно —

       Умей момент учесть:       Для слабенькой головки       В проблеме – мышеловке              Всегда приманка есть.

1908

Анархист

Жил на свете анархист,Красил бороду и щеки,Ездил к немке в ТериокиИ при этом был садист.Вдоль затылка жались складкиНа багровой полосе.Ел за двух, носил перчатки —Словом, делал то, что все.Раз на вечере попович,Молодой идеалист,Обратился: «Петр Петрович,Отчего вы анархист?»

Петр Петрович поднял бровиИ, багровый, как бурак,Оборвал на полуслове:«Вы невежда и дурак».

1910

Пошлость

Пастель

Лиловый лиф и желтый бант у бюста,Безглазые глаза – как два пупка.Чужие локоны к вискам прилипли густо,И маслянисто свесились бока.Сто слов, навитых в черепе на ролик,Замусленную всеми ерунду,Она, как четки набожный католик,Перебирает вечно на ходу.В ее салонах – все, толпою смелой,Содравши шкуру с девственных идей,

Хватают лапами бесчувственное телоИ рьяно ржут, как стадо лошадей.Там говорят, что вздорожали яйцаИ что комета стала над Невой, —Любуясь, как каминные китайцыКивают в такт под граммофонный вой.Сама мадам наклонна к идеалам:Законную двуспальную кроватьПод стеганым атласным одеяломОна всегда умела охранять.Но, нос суя любовно и суровоВ случайный хлам бесштемпельных «грехов»,Она читает вечером БарковаИ с кучером храпит до петухов.Поет. Рисует акварелью розы.Следит, дрожа, за модой всех сортов,Копя остроты, слухи, фразы, позыИ растлевая музу и любовь.На каждый шаг – расхожий катехизис,Прин-ци-пи-аль-но носит бандажи.

Некстати поминает слово «кризис»И томно тяготеет к глупой лжи.В тщеславном, нестерпимо остром, зудеВсегда смешна, себе самой в ущерб,И даже на интимнейшей посудеИмеет родовой дворянский герб.Она в родстве и дружбе неизменнойС бездарностью, нахальством, пустяком.Знакома с лестью, пафосом, изменойИ, кажется, в амурах с дураком…Ее не знают, к счастью, только… Кто же?Конечно – дети, звери и народ.Одни – когда со взрослыми не схожи,А те – когда подальше от господ.Портрет готов. Карандаши бросая,Прошу за грубость мне не делать сцен:Когда свинью рисуешь у сарая —На полотне не выйдет belle Hеlene[1].

1910

Потомки