Сатрапы Сатаны

6 августа 1918 г. сводный русско-чешско-сербский отряд Комуча (Комитета членов Учредительного собрания) под командованием полковника Каппеля[398] внезапной атакой овладел Казанью. Из хранившейся там части имперского золотого запаса большевики успели вывезти только 100 ящиков (4,6 тонны на сумму, порядка 6 123 796 рублей). Общий вес захваченных только в золоте ценностей (монет, слитков, золотых изделий) составил 30 563 пуда (489.008 кг.). Здесь же хранились серебро, платина и ценные бумаги. Сторонники белого движения оценили казанскую добычу в 645,4 млн. золотых рублей по курсу того времени. (Сегодня золотой рубль чеканки 1894-1914 годов стоит больше $11)[399]. Захваченную часть золотого и серебряного запаса Российской империи в количестве более чем 500 тонн золота и не менее 750 ящиков серебра[400] доставили в Самару — столицу Комуча. Все это перекочевало Верховному правителю Российского Правительства в Омске адмиралу А. В. Колчаку.

По распоряжению Совет министров колчаковского правительства была проведена ревизия, результаты которой опубликованы в официальном издании «Вестник финансов». Из Казани в Омск доставлено 504,441846 тонны золота:

— в российской монете — на 523.458.484руб. 42 коп.,

— в иностранной монете — на 38.065.322руб. 57 коп.,

— в слитках — на 90.012.027руб. 65 коп.

Всего на сумму 651.535.834руб. 64 коп. [401]

Быть может именно эта дерзкая по исполнению и беспрецедентная по масштабам экспроприация экспроприированного большевиками, привела сионистских изуверов в ярость и послужила одной из причин красного террора, которому придала ярко выраженный реваншистско-меркантильный[402] вектор. Оно и понятно: диалектика экспроприации экспроприаторов — если отнимаешь ты, это правильно и хорошо, если отнимают у тебя — это плохо!

Ограбить можно только тех, у кого есть что взять. А звали таких буржуями. И террор, как средство грабежа, был направлен против имущих. А вождь мирового пролетариата объяснял соратникам, как надо кошмарить ограбляемых.

«Принципиально мы никогда не отказываемся и не можем отказаться от террора», — писал В. И. Ленин в 1901 году. Незадолго до Октябрьского переворота 1917 года Ильич отмечал: «Без смертной казни по отношению к эксплуататорам (т.е. помещикам и капиталистам) едва ли обойдется какое ни есть революционное правительство... Великие буржуазные революционеры Франции... сделали свою революцию великой посредством террора»^[403].

«...1) Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц.

2) Опубликовать их имена.

3) Отнять у них весь хлеб.

4) Назначить заложников — согласно вчерашней телеграмме.

Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков.

Телеграфируйте получение и исполнение.

Ваш Ленин.

P. S. Найдите людей потверже»[404].

За две недели до пресловутого Декрета о красном терроре, 22 августа 1918 г., В. И. Ленин телеграфировал уполномоченному наркомпроду А. К. Пайкесу: «Сейчас буду по телефону говорить с военными о всех ваших требованиях. Временно советую назначить своих начальников и расстреливать заговорщиков и колеблющихся, никого не спрашивая и не допуская идиотской волокиты»[405]

.

И соратники понимали вождя правильно.

Еще до издания Декрета о красном терроре, газета «Известия» от 3 сентября 1918 года поведала согражданам о расстреле чекистами в Петрограде свыше 500 заложников (512 представителей элиты — бывших сановников, министров, профессоров). После Декрета — в Питере расстреляно еще 300[406], и в Кронштадте — около 200 заложников[407] .

В этом же номере «Известий» от 3 сентября 1918 года опубликован призыв Ф. Э. Дзержинского: «Пусть рабочий класс раздавит массовым террором гидру контрреволюции! Пусть враги рабочего класса знают, что каждый задержанный с оружием в руках будет расстрелян на месте, что каждый, кто осмелится на малейшую пропаганду против советской власти, будет немедленно арестован и заключен в концентрационный лагерь!».

3 сентября Народный комиссар внутренних дел Г. И. Петровский в своём распоряжении отметил ненадлежащее выполнение указаний революционной власти, поскольку расстрелы происходят недостаточно массово и, несмотря на «массовые расстрелы десятками тысяч наших товарищей», всё ещё не введён массовый террор против «эсеров, белогвардейцев и буржуазии». Затем Г. И. Петровский издал и опубликовал в Еженедельнике ВЧК следующее указание:

Расхлябанности и миндальничанию должен быть немедленно положен конец. Все известные правые эсеры должны быть немедленно арестованы. Из буржуазии и офицерства должно быть взято значительное количество заложников. При малейших попытках сопротивления должен применяться массовый расстрел. Местные губисполкомы должны проявить в этом направлении особую инициативу. Отделы милиции и чрезвычайные комиссии должны принять все меры к выяснению и аресту всех подозреваемых с безусловным расстрелом всех замешанных в контрреволюционной и белогвардейской работе.