Сатурналии

(4) Однако же Вергилий строго следовал тому и другому пониманию [святилища]. Намереваясь назвать святилище, - [а] мы хотели бы начать с последнего [положения] - он соблюдал, чтобы [в название] включались или собственные имена богов, или те, которые присваиваются богам:

Оба дракона меж тем ускользают к высокому храму (delubra) [2, 225].

И чтобы затем назвать изображение [бога], он присовокупил:

[Быстро] ползуг [напрямик] к твердыне Тритонии грозной,

Чтобы под круглым щитом у ног богини укрыться [2, 226 - 227].

И также:

Храмы (delubra) богов в этот день, что для нас, несчастных, последним

Был... [2, 248].

(5) Но и то мнение о площадке [в святилище], которое Варрон высказал сначала, он не опустил:

В храмы (delubra) [сестры] идут, к алтарям [припадают], о мире

Молят... [4, 56].

И затем:

Или к обильным идут алтарям - предстать пред богами [4, 62].

Ведь что значит [слово] "идут (spatiatur)", как [не то, что] проходят отрезок (spatio) протяженного пути? Это [слово] с предусмотрительным прибавлением [слов] "к алтарям" указывает на площадку, усроенпую для богов. Итак, он выявляет скрытое, по своему обыкновению словно бы выражая другое.

(6) Также и относительно собственных богов римлян, то есть пенатов, этому произведению [Вергилия] свойственна [некоторая] заслуживающая внимания проницательность. Ведь в девятнадцатой книге "О богах" Нигидий ведет разыскание [о том], были ли богами - пенатами троянцев Аполлон и Нептун, которые, говорят, воздвигли для них стены [города], и перенес ли Эней их [почитание] в Италию. И Корнелий Лабеон то же [самое] полагает [в сочинении] "О богах - пенатах". Этому мнению следует Марон, когда говорит:

Молвив так, он заклал богам почетные жертвы:

Бык - Нептуну и бык - тебе. Аполлон пышнокудрый [3, 118 - 119].

(7) Во второй [книге] "Человеческих [дел]" Варрон рассказывает, что [почитание] богов - пенатов перенесли из Самофракии во Фригию, а [почитание] Энея - из Фригии в Италию. Но какими являются боги - пенаты, [того] Варрон в уже упомянутой книге не излагает. (8) Однако [те], кто очень тщательно ищет истину, говорили, что пенаты являются [теми богами], благодаря которым мы можем дышать, благодаря которым мы имеем тело, благодаря которым мы обладаем разумной душой. С другой же стороны, [они говорили], что срединный эфир является Юпитером, Юноной же - нижний воздух вместе с землей, а Минервой - верхняя оконечность эфира. И [при этом] они пользуются [тем] доказательством, что сын Демарата Коринфского Тарквиний, тайно обученный самофракийским верованиям, соединил в одном храме и под одной крышей [выше] упомянутые божества. (9) Кассий же Гемина рассказывает, что самофракийских богов и тех же [самых] пенатов римлян зовут [по-гречески] теус мегалус, теус хрэстус, теус дюнатус. {7} Зная это, наш [стихотворец] провозглашает:

{7 Греч, иеп?т мегЬлпхт, иеп?т чсзуфпэт, иеп?т дхнбфпэт — боги великие, боги добрые (полезные), боги сильные (могучие).}

Сына [везу] и друзей, великих богов и пенатов [3, 12], -

что выражает [греческое] "теус мегалус".

(10) Но и когда все эти имена вышеназванных божеств он сохраняет в отношении одного [божества], он, без сомнения, подтверждает [свое] знание. Ведь когда он говорит:

Прежде всего поклонись божеству великой Юноны [3, 437], -

он называет [ее в соответствии с греческим] "тэн мегалэн" ; [а когда он говорит]:

Веселящий нас Вакх, Юнона благая, пребудьте [1, 734], -

[и еще]:

[Чтобы] владычицы мощной [гнев одолеть]... [3, 439], -

"тэн хрэстэн" [ее назвал] "тэн дюнатэн" [согласно греческим именам].

(11) Тем же [самым] именем он назвал и Весту, которая является [божеством] из числа пенатов или, определенно, их спутницей. [Это] очевидно настолько, что и консулы, и преторы или диктаторы, когда занимают должность, совершают в Лавинии богослужение пенатам и равным образом Весте. (12) Да и Вергилий, после того как сказал от лица Гектора:

Троя вручает тебе пенатов своих и святыни [2, 293], -

затем прибавил:

Вымолвив так, своею рукой выносит он Весту,

Вечный огонь и повязки ее из священных убежищ [2, 296 - 297].

(13) В книге, которую Гигин написал о богах - пенатах, он присовокупил, что их называют отчие боги. Но Вергилий и это не оставил незамеченным:

Отчие боги! Спасите мой род, мне внука спасите! [2, 702].

И в другом месте:

И отчих пенатов [2, 717].

(5 , 1) И не меньше, чем в отношении знания богов, он простирает свое рвение в отношении применения священнодействий. Ведь так как Требатий в первой книге [сочинения] "О богослужениях" наставляет, что есть два рода жертвоприношений: один - [тот], при котором волю бога узнают по внутренностям [животных]; другой - [тот], при котором богу посвящается душа [животных], откуда гаруспики даже называют эти жертвоприношения "духовными", - Вергилий в своем произведении показывает тот и другой род [жертвоприношений]. (2) И притом первым - тот [род жертвоприношений], который волю божеств указывает по внутренностям [животных]:

... в жертву заклав по обряду ярок отборных [4, 57].

И вскоре [после этого]:

... и с жадностью смотрит