Савва Мамонтов

Результатом этой работы был «Сидящий демон», который находится теперь в Третьяковской галерее, — одно из великолепнейших произведений русской художественной школы…

Савва Иванович там же в кабинете лепил, когда бывал свободен, и Врубель, зараженный его лепкой, тоже занялся скульптурой — вылепил голову Демона, только, в отличие от обычной скульптуры, раскрасил ее. Голова получилась страшная и выразительная.

Сколько бесценных вещей было создано Врубелем в этом московском доме на Садовой-Спасской и в старом имении Абрамцеве!..

Врубель мог из чего угодно создавать бесценные вещи. Станиславский вспоминает слова, сказанные ему как-то Саввой Ивановичем: «Вот, смотри, сегодня Врубель сидел и мазал, а я подобрал. Черт его знает, что это, а хорошо…». Да что и говорить, умел «Савва Великолепный» видеть красоту даже в неоконченном наброске, тем более если это набросок такого художника, как Врубель.

Летом 1891 года Врубель пишет сестре: «Сейчас я опять в Абрамцеве, и опять меня обдает, нет не обдает, а слышится мне та интимная национальная нотка, которую мне так хочется поймать на холсте и в орнаменте».

Поймать эту «национальную нотку» помогло Врубелю затеянное в Абрамцеве Саввой Ивановичем новое предприятие. Он создал там в 1889 году гончарную мастерскую. Елизавета Григорьевна с Еленой Дмитриевной пусть возрождают столярно-резчицкое искусство, а он — Савва Иванович — гончарное. В абрамцевской гончарной мастерской стали изготовлять керамику, покрытую поливой, — майолику. Майолика таила в себе богатейшие возможности для скульптуры. И это вызвало живой интерес Саввы Ивановича: здесь он сам мог заниматься творчеством.

Организовано все было быстро — так, как только Мамонтов умел организовывать. Сейчас же отыскался и заведующий мастерской — молодой технолог-керамист Ваулин.

Ваулин родился в крестьянской семье на Урале, прилежно учился сначала в сельской школе, потом в сельскохозяйственно-технической, которую окончил в 1890 году по классу керамики, получил звание мастера и был послан в Кострому, родной город покойного Ф. В. Чижова, одним из душеприказчиков которого был Савва Иванович Мамонтов. В Костроме среди прочих учебных заведений на средства, оставленные Чижовым по завещанию, было создано техническое училище. Ваулин работал там в ожидании окончания постройки в Чухломе специального училища по керамике. А так как в 1889 году в Абрамцеве Савва Иванович создал экспериментальную мастерскую, Ваулин начал практиковаться в ней для будущей своей деятельности. Однако, приехав практиковаться, он так и остался у Мамонтова, ибо в Костроме умер директор училища, а сам Мамонтов так увлекся майоликой, что не хотел уже отпускать от себя получившего хорошую практику талантливого юношу. Так Петр Кузьмич Ваулин осел в Абрамцеве и считался заведующим мастерской, хотя фактически был только технологом.

Он сам в своей автобиографии пишет о том, что «С. И. Мамонтов объединял кружок выдающихся того времени художников… Эти художники в той или иной степени принимали участие в работах мастерской, содействуя ее развитию…

При сотрудничестве… художников я воспринял от них художественное воспитание и впоследствии стал признанным художником-керамистом…

Я поставил себе задачей возродить русскую майолику со всей присущей ей красотой русской экзотики, быть пионером в этой работе». Как бы то ни было, главным лицом в керамической мастерской был Врубель. Врубель обосновался теперь у Мамонтовых прочно. Савва Иванович привязался к нему так, как несколько лет назад к Коровину, а восторгался им больше еще, чем Коровиным. Врубель был поистине универсальным художником: и картины, и декорации, и скульптура — все было в пределах его возможностей и все увлекало его. Теперь вот приехал в Абрамцево, увлекся майоликой.

Когда вернулся из Киева Дрюша, они с Врубелем обнялись. Друзья. Врубель карандашом сделал Дрюшин портрет. Быстро сделал, а портрет отличный.

Вообще Врубель нетерпелив. Когда приходит вдохновение, хватает первые попавшиеся листки, рисует самозабвенно. Вот и портрет Дрюши сделал на обороте рисунка Серова.

Но для Саввы Ивановича нетерпеливость в творчестве, такой порыв, такой захлеб — не порок. Он и сам нетерпелив. Если что-то решил — чтобы сейчас же начать. Начал — поскорее окончить, и не важно — сохранится ли это для потомства.

Да, все это так…

Но тускнеют от времени горевшие драгоценными камнями полотна Врубеля.

Растрескивались через час после того, как вынимали из печи, вазы, изваянные Саввой Мамонтовым, потому что для того, чтобы керамика была прочной и долговечной, она должна медленно остывать вместе с самой печью, а Савве Ивановичу хочется поскорее видеть результат своего вдохновенного труда. Потому что в творчестве для него важней всего сам процесс творчества: излить то, что переполняет…