Сборник 'Наше отечество' - Опыт политической истории (Часть 2)

лет спустя. Но тогда советских людей неприятно поразила, оскорбила позиция руководства Союза. Информация об аварии в СССР была обнародована с большим опозданием. В результате в Киеве, во многих городах и поселках, попавших в зону поражения, проходили первомайские демонстрации. Не принималось никаких срочных мер защиты от радиации. Истинные размеры трагедии замалчивались ряд лет, а в мае 1986 г. опасность искусственно преуменьшалась. Но когда полуправда все же стала известна, наши народы ожидал новый удар. Великая страна в критической ситуации демонстрировала растерянность и беспомощность. Многие годы твердили о мощи гражданской обороны в СССР, тратили на нее огромные деньги. И колосс этот вдруг рухнул, в течение нескольких дней обнаружив свою несостоятельность. Ученые, специалисты, военнослужащие, рабочие, собравшиеся в Чернобыль из разных уголков Отечества, проявили героизм и мужество, большую профессиональную зрелость, обуздали в конце-концов вышедший из-под контроля реактор. Но все это ценой колоссальных усилий, ценой здоровья и даже жизни и вопреки системе, вопреки порядкам, которые она культивировала. Это наблюдалось еще не раз за годы перестройки. В том числе и прежде всего во время тяжелого землетрясения в Армении в декабре 1988 г. Все эти стихийные и рукотворные катастрофы высвечивали как закономерность противостояние самоотверженности, профессиональной чести, жертвенности и разгильдяйства, неумелости, преступного равнодушия. Чернобыльская катастрофа нанесла сильные удары по некоторым столпам социалистического менталитета. Трагично обнажила, что мы оказывается и не самые передовые, и не самые сильные. А насчет нашей неумелости, кажется, уже и до этого потрясения особых сомнений не было.

В 1986 г. с высоких партийных трибун все чаще стали говорить о силах, тормозящих ускорение и процессы обновления. При этом имелись в виду консервативные силы внутри действующих структур политического руководства и хозяйственного управления. Назревала перетряска кадров. Строго говоря, кадровые перемены начались еще в 1985 г. Сейчас же требовалось придать этим процессам должный масштаб. С другой стороны, именно в 86 г. зародились ростки новых политических сил и зародились парадоксальным образом. Многие интеллектуалы -- публицисты, обществоведы, деятели литературы и искусств --остро неудовлетворенные серостью, теоретической импотент

ностью, уходом от злободневных проблем жизни в новой редакции Программы КПСС, обратились к переосмыслению многих явлений советской истории и действительности. Занялись этим в надежде помочь М. С. Горбачеву и перестройке новым знанием, более объемным видением и честными оценками того общества, которое называлось реальным социализмом в СССР. Результаты этой работы со временем все в большей мере становились достоянием читающей и думающей общественности.

Январский поворот. Действительно, январский (1987 г.) Пленум ЦК КПСС --явление во многих отношениях поворотное. Именно он дал мощный импульс реальной демократизации советского общества, инициировал многие процессы, в том числе усилил внимание к творческому осмыслению состояния страны и его причин. Он вывел на новые орбиты гласность. М. С. Горбачев тонко и своевременно почувствовал, что надежды на перемены к лучшему, связанные с решениями XXVII съезда КПСС, не сбываются. Его стратегия на ускорение не просто оказалась под вопросом. Надо было либо признавать ошибочность этого курса, либо, сохраняя внешнюю оболочку, наполнить его принципиально новым содержанием. И Генеральный секретарь ЦК КПСС, его окружение решаются на, безусловно, смелый шаг. Якобы отталкиваясь от установок съезда партии, ведь после него не прошло еще и года, предложить партии существенно новую программу деятельности, радикально скорректировать маршруты движения общества. Пленум, вне сомнения, приободрил складывающиеся перестроечные силы, внушил уверенность, что перестройка -- это реальная политика, а не традиционные бессодержательные декларации. То, что происходит в СССР -- это серьезно, заговорили после Пленума и за рубежом.

В начале 1987 г. М. С. Горбачев полностью владел инициативой и пользовался широчайшей поддержкой в народе. На это же время приходится и короткий период резко возросшего доверия к КПСС. Анализ доклада Генерального секретаря на Пленуме, в сопоставлении с его более поздними выступлениями, показывает, что он поднялся до максимально возможного уровня новаторства в рамках социалистического менталитета. В последующем М. С. Горбачев выдвигал и более смелые, неожиданные для руководителя КПСС идеи: о многопартийности, об отмене статьи 6 Основного Закона СССР, о плюрализме форм собственности и многое другое, к сильному неудовольствию многих его товарищей по партии. Но это уже не было собственным

его выбором, инициативой, в точном смысле слова, а происходило вынужденно, под давлением обстоятельств, общественного мнения.