Сборник произведений

— У нас в сарае лежит старая колыбель — та самая, в которой когда-то спал я, — сказал Уилл. — Конечно, ее придется заново покрасить, но вообще-то она в отличном состоянии.

* * *

На следующий день, как только Уилл ушел в город, я написала письма сестрам, чтобы поделиться с ними своей замечательной новостью. Потом я отправилась к Миртл. По улице я шла чуть ли не вприпрыжку — до того легко и радостно было у меня на душе. Я готова была раскланяться с каждым встречным и крикнуть во все горло: «Я — миссис Этель Монро из Лейнсборо, и у меня будет ребенок».

На шерстопрядильной фабрике загудел гудок. Я повернула на Саут-Мэйн-стрит, которая вела к центру города, где находились церковь, городской парк и кабинет Уилла. Дома́ там были большие, почти все выбеленные, и перед каждым — аккуратный палисадник с цветами. В палисаднике перед домом Миртл пламенели плетистые розы на шпалерах, а на просторной веранде стояло деревянное кресло-качалка, в котором ее муж Феликс каждый вечер курил свою трубку.

Миртл пригласила меня на кухню и поставила на стол свой лучший чайный сервиз.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, разливая по чашкам чай. — Щеки разрумянились, глаза блестят… Может, у тебя лихорадка?

Когда я рассказала, в чем дело, Миртл вскочила и обняла меня за шею обеими руками.

— Ну, наконец-то! — воскликнула она. — Я ужасно рада за тебя, Этель! И за Уилла тоже!

Чтобы отпраздновать это событие, Миртл достала огромный бисквитный торт, припасенный к ужину.

— Кто-нибудь еще знает?

Я покачала головой:

— Кроме тебя — никто, только Уилл. Еще я написала своим сестрам.

— И когда ты ждешь маленького?

— Уилл подсчитал — она должна родиться в начале марта.

— Она?

— Я уверена, что будет девочка. Уилл, конечно, сомневается, но я знаю.

— Да, есть вещи, которые мы, женщины, знаем лучше, — согласилась Миртл, снова садясь за стол. — Очень удачно, что твоя дочка появится на свет весной, когда сквозь снег пробиваются первые цветы, а на деревьях набухают почки.

Она положила себе в чай сахар и размешала серебряной ложечкой. Я откусила кусок торта, который оказался таким сладким, что у меня заныли зубы.

— Я хотела сказать тебе одну вещь, — сказала я, — только это секрет. Ты никому больше не рассказывай, договорились?

— Не скажу, конечно. — Миртл подалась вперед, и глаза ее заблестели. — А в чем дело?

— Дело в том, что… Когда мы были в том отеле в Бранденбурге, я пошла к источнику и загадала желание.

Миртл положила ложечку на блюдце.

— Какое желание?

Я неловко рассмеялась.

— Я знаю, это звучит глупо, но… В общем, я пожелала, чтобы у меня был ребенок.

Моя подруга издала какой-то звук, словно собиралась заговорить, но никаких слов не последовало.

— Признаться, я чувствовала себя очень неловко, поэтому пошла к источнику одна… И потом, я не очень-то верю во всякие чудеса, но теперь… Или это просто совпадение, как ты думаешь?

Миртл не ответила. Она вообще не шевелилась, словно пораженная какой-то мыслью. Краска отхлынула от ее щек, глаза остекленели. Моя подруга стала похожа на восковую фигуру. Только потом я вспомнила, как Миртл рассказывала мне о своей поездке к источнику, где ее Феликс вновь обрел способность ходить, вспомнила ее слова: «Эта вода не только дает, но и берет».

В конце концов Миртл справилась с собой, стряхнула сковавшее ее странное оцепенение и улыбнулась:

— Значит, в начале марта? Сейчас тебе, конечно, кажется, что это еще не скоро, но ты и не заметишь, как быстро пролетит время! Впрочем, его как раз хватит, чтобы приготовить ребенку отличное приданое — крошечные нарядные платьица, ночные рубашечки и прочее… Я сама свяжу для девочки одеяло… — Она поднесла чашку к губам, и я увидела, что рука ее дрожит.

Глава 11

18 июня 2019 г.

Наполнив небольшой дорожный термос свежим кофе, я отправилась в аэропорт в желтом «Мустанге» сестры. Водительское кресло еще хранило отпечаток небольшой, мускулистой фигуры Лекси. На полу со стороны пассажира валялась бутылка из-под диетической колы. На рычаг переключения передач была надета резинка для волос, а на зеркале заднего вида висели очки для плавания. Машина даже пахла Лекси — это был теплый, цветочный аромат с терпким привкусом масла чайного дерева, входящего в состав мыла, которым она предпочитала пользоваться. Должно быть, поэтому, стоило мне только сесть в машину, как моя тоска по сестре многократно усилилась, превратившись почти в физическую боль, пульсирующую во всем теле.

Почему-то мне вспомнился один из дней на озере Уилмор. Лекси вошла в воду и поплыла от берега прочь, а я стояла и смотрела ей вслед, пока ее голова не превратилась в крошечную темную точку. Наконец она развернулась и поплыла обратно. Не успела Лекси выйти из воды, как я бросилась к ней и крепко обняла.

— Ну, ты и молодчина! — воскликнула я, изображая восхищение, хотя на самом деле я ужасно боялась, что она не вернется.

Я сняла резинку с рычага коробки передач и поднесла к глазам. В резинке запутался длинный светлый волос.