Сборник произведений

— Диана видела только то, что Лекс позволила ей видеть. Но на самом деле… — Он посмотрел на свой пустой бокал, потом снова поднял взгляд на меня: — Когда ты говорила с ней в последний раз, Джекс? Я имею в виду — говорила по-настоящему?

Я не ответила. Острое чувство вины снова зашевелилось у меня в груди и вцепилось в сердце стальными когтями.

— Она мне звонила… — продолжал Тед. Его голос звучал задумчиво и как-то нерешительно, словно он не был уверен, стоит ли рассказывать мне все, что ему известно. Лекси умерла, но он по-прежнему боялся ее предать. Впрочем, так было всегда, когда дело касалось моей сестры. Тед очень дорожил существовавшими между ними доверительными отношениями и готов был на многое, лишь бы сохранить их общие секреты.

— Когда?

— Три дня назад. Буквально перед тем, как… перед тем, как это случилось. — Он откинулся на спинку своего пластикового кресла.

— И что она сказала?

— Да ничего особенного, вот только ее голос… Она была какая-то взвинченная. Впрочем, ничего из ряда вон. Бывало и хуже.

Я невольно вздохнула. Лекси связывали с отцом совершенно особенные отношения, каких у меня никогда не было. Они понимали друг друга с полуслова, с полунамека. Она звонила ему, когда бросала принимать лекарства. Он звонил ей, когда его посещало вдохновение и он сутками напролет не выходил из мастерской. И самое главное: и Лекси, и Тед всегда брали трубку.

— Что она тебе сказала? — повторила я.

— Она расспрашивала меня о Рите. Ее интересовали любые мелочи, какие я только смогу припомнить. Но больше всего она хотела узнать… — Тед ненадолго замолчал, с тоской глядя на пустой бокал. — Она хотела знать, действительно ли смерть Риты была несчастным случаем. Как я понял, ей удалось обнаружить что-то, что дало ей основания предполагать: Риту убили.

— Убили?! — Мой голос прозвучал резко, почти сердито. «Похоже, вы оба спятили!» — чуть не сказала я, но сумела сдержаться. Сделав несколько глубоких вдохов, я более или менее взяла себя в руки. «Будь объективной, — сказала я себе. — Используй свое умение слушать. Постарайся узнать все, что можно, и только потом принимай решение».

— О’кей, — проговорила я как можно спокойнее. — А еще что-нибудь она сказала? Может быть, Лекси хотя бы намекнула, что́ ей удалось узнать?

Тед покачал головой:

— Она говорила очень быстро и довольно бессвязно. Я понял только, что она выяснила что-то очень важное.

Я кивнула:

— Ну хорошо. А что ты сказал ей?

Он уставился на свои сложенные на столе руки.

— Я сказал ей правду.

— А именно? — Я невольно напряглась, готовясь к самому худшему.

— Я сказал, что твоя мама знала: в ту ночь Рита была у бассейна не одна. Что она кого-то встретила.

— Что-о?! — Этой части истории я никогда не слышала. Я привыкла, что отец и Лекси не говорят мне всего, но что мама тоже… Нет, это было уже слишком!

— Как рассказывала Линда, ночью она вдруг проснулась и увидела, что Риты нет. Она хотела ее искать, но вместо этого подошла к окну. Комната была та же, в которой потом спала ты, поэтому бассейна ей было не видно, но она слышала голоса — Ритин и еще чей-то. Сначала твоя мама решила, что Рита снова играет с Мартой, но…

Я кивнула. О Марте — воображаемой подруге моей тетки — я слышала не раз. Бабушка рассказывала, как Рита требовала, чтобы за ужином на стол ставили одну лишнюю тарелку, которую она относила своей подруге. Не раз и она, и моя мать, и Диана слышали, как Рита беседует с Мартой: она сама говорила за свою воображаемую подругу высоким, немного визгливым голосом. И конечно, я помнила рисунок и надпись на внутренней стороне крышки от коробки с игрой «Змеи и лестницы»: «Марта В. 7 лет».

— …Но на этот раз, — продолжал мой отец, — это не Рита разговаривала сама с собой разными голосами, как она обычно делала, когда играла в Марту. Второй голос был незнакомым и… совсем другим. Линде очень хотелось посмотреть, с кем разговаривает Рита, но она боялась угодить в неприятности или подвести сестру, поэтому снова легла в постель и заснула.

— И именно в эту ночь Рита утонула?

Тед кивнул.

— Твоя мама всю жизнь винила себя в ее смерти. Именно поэтому она никогда никому не рассказывала о той ночи — ни своей матери, ни Диане, ни полицейским, которые расследовали этот случай. Линда боялась, что ее начнут спрашивать, почему она не вышла к бассейну, почему не позвала сестру домой. Я — единственный, кому она в конце концов доверилась…

Я попыталась представить себе, каково было моей маме жить с таким грузом, каково ей было бесконечно гадать, как могло все повернуться, если бы в ту ночь она вышла из дома. Бассейн, несомненно, превратился для нее в орудие пытки, служа постоянным напоминанием не только о том, что́ случилось с Ритой, но и о том, что она могла бы спасти сестру. Неудивительно, что мама возненавидела Ласточкино Гнездо и никогда не купалась в бассейне даже в самую жару.

— Но с кем Рита могла разговаривать ночью у бассейна? — спросила я. — Кто это мог быть?

— Возможно, там никого и не было. — Тед пожал плечами. — А если был, теперь уж этого не узнать.