Сборник рассказов

Брэкен спустился вниз по лестнице и получил почту.

Люди, ведущие активный образ жизни и берущие от жизни все, могут выглядеть сногсшибающе до преклонных лет, но… приходит время когда часы все же начинают обратный отсчет. Кожа морщится, несмотря на прогулки, подтяжки и массажи. Щеки обвисают. Лоб превращается в сморщенный аккордеон. Вито Коррезент как раз подошел к данному этапу жизни. Он выглядел лет на 70, хотя Брэкен предположил, что ему 78. Его рукопожатие было твердым, но пальцы дрожали, как у старика.

На Миган 400, где аренда каждого квадратного метра земли превышает 1000 долларов в месяц, в двухэтажном здании под странным названием «Грэймур», его встретил Коррезент, пребывавший в гордом одиночестве, рядом с гротескными китайскими болванчиками и византийской античностью. Брэкен подумал, что он даже различает запах итальянской пасты и регана.

Бык Бенни впустил его, и насупившись, как полутонный хряк, провел к боссу, чтобы не случилось каких — нибудь казусов в пути, после чего встал и стоял, облокотившись на косяк двери комнаты, до тех пор, пока Коррезент не указал ему на выход кивком оной руки, другой прикрыв створки двери.

Дон Витторио предложил Брэкену сигару.

— Нет, спасибо.

Коррезент кивнул и раскурил одну для себя. Он был одет в черные кальсоны и белую накидку; его волосы, густые, стального цвета, были шикарно зачесаны расческой назад. Большой рубин блестел на безымянном пальце.

— Я хочу чтобы вы нанесли удар, сказал он. Я заплачу вам три тысячи сейчас и двадцать тысяч позже.

— Это хорошая цена. Он подумал: даже слишком хорошая.

— Только вы не должны ломать никаких костей.

— Как не ломать костей? Вы же сказали удар. Удар подразумевает, что я должен ломать кости.

Коррезент усмехнулся ледяной усмешкой. На момент показалось, что он даже старше 78. Он выглядел старше времени. Он говорил с тонким, почти не заметным акцентом, проглатывая трудные английские слова.

— Это моя жена. Я прошу вас изнасиловать ее. Брэкен ожидал.

— Я прошу вас избить ее. Он усмехнулся. Золотой зуб блеснул в искусственном освещении.

История была проста и обыденна, что придавало ей красоту и привлекательность. Коррезент женился на Блестящей Норме потому что имел к ней чувства. Она же приняла его по другой причине. И если его чувства исходили из потребностей его плоти и крови, ей руководил холодный расчет — деньги. Пороки часто принуждают к совершению безумных поступков, а Блестящая Норма, к несчастью, была истовой картежницей. И хотя Дон Витторио был смешон, она не смогла ему отказать. Дело было обтяпано просто и неожиданно, он грезил о нескольких детишках в коротких панталонах, но его грезы были одновременно его большими комплексами, что возможно только в Сицилийской семье. Ее белая протестантская семья отказалась от нее, и поэтому она соединила свою жизнь с семьей Вито «Хлопушки».

Он был настоящим руководителем, легко справляющимся как с изменениями на бутлегерском рынке, так и с организацией азартных игр, создателем сицилианского картеля, никогда не боялся вкладывать туда, где могло показаться что инвестиции прогорят, и никогда не боялся показать свой железный кулак. Он был «человеком с брюшком» на Сицилийском жаргоне.

До сегодня.

Он был потрясен и поэтому принял такое решение. Это должно было стать наглядным уроком, и местью, все в одном. Он выбрал Брэкена потому что тот был независим и не похож на других — он не был ни гомосексуалистом ни импотентом.

Брэкен принял работу.

Он попросил две недели на подготовку. Во время первой, он наблюдал за ней изредка, непродолжительные периоды времени, наблюдал как она идет в салон красоты, покупает одежду, играет в гольф. Она была прекрасной, с аристократическим взглядом, женщиной с черными волосами, самоуверенно идущей по жизни, имеющей прекрасное тело. Он тщательно изучил маршрут ее передвижения (скорость, начальные и конечные точки маршрута и даже падение лучей света), возможные остановки в пути (чистая формальность, дамочка не терпела непродуктивной траты времени), ее манеру одеваться, и еще сотню других характерных черт личности.

Когда он почувствовал, что достаточно изучил её, он перестал следить за ней днем и сконцентрировал свое внимание на ее ночах, суть проведения которых повторялась ей с точностью часового механизма. Она покидала «Греймур» ровно в семь и проходила (он никогда не видел, чтобы она брала такси или садилась в автобус) четыре квартала к «Харви», где находился один из самых известных в городе притонов для любителей азартных игр. При этом всегда была одета так, словно собиралась провести бурную ночь с любовником. Норма покидала «Харви» в 22–45 и шла пешком домой. Крупье, подкупленный Брэкеном рассказал, что обычно каждая неделя у «Харви» стоила Вито Коррезенту от 8 до 10 тысяч долларов.

Брэкен начал думать, что он продешевил.

Он был по своему восхищен Нормой Коррезент, но продолжал делать свое дело. Она взнуздала лошадь и объезжала ее. Она не обманывала и ничего не скрывала. Она была завоевательницей, берущей от жизни все, что ей нужно. Здесь и в помине не было лжи.