Сборник рассказов по вселенной S-T-I-K-S

– Дошло? Ты, я и наш серокожий друг, мы все – один и тот же человек. И наш родной дом прилетает стабильно раз в год в Улей, когда в зале на настенном календаре третье сентября, а хозяин устраивает праздник для себя любимого, готовя рульку в духовке. Год за годом, сначала Кок сам, а потом со мной, мы отправляемся в родной кластер, чтобы отведать своей рульки, которую никто из нас тогда не смог попробывать.

– То есть, Кок тут два года, а ты год?

– Кок в улье десять лет. Я восемь. Просто все остальные переносы приносили не иммунных Эдиков, и нам приходилось их упокаивать. Мерзкая, скажу тебе, процедура.

– Короче, юноша, – вступил в разговор кваз. – Ты уже определился: на стаб горбатишься или с нами Улей топтать, как вольные рейдеры?

– С вами, разумеется!

– Как окрестим новенького? – сразу спросил повар. – Может, пусть Рулька будет?

– Рулька – это святое. Ее только мы едим, а этого любой «кусач» сожрать может. А зачем «кусачу» рулька? Будет Кондитером.

– Ну, Кондитер, так Кондитер! – согласился Повар, и тут же крикнул в сторону стойки. – Кнопа! Солнышко наше! Где же рулька? У нас тут крестины или мы тупо нажраться пришли?

31.12.23.

Для сборника «Кисляк-IV».

Кошатники

Этот кластер был прямоугольной формы. Кусок какого-то города, название которого никому не было интересным, прилетал в Улей стабильно в полночь каждые двадцать восемь дней.

Этот кластер мог служить примером мирного сосуществования для всех иммунных. Расположенный на одинаковом расстоянии от стабов Тортуга и Малина, он постоянно «окучивался» как организованными мародерами из этих образований, так и группами, причисляющих себя к «вольным рейдерам». Однажды, в самом начале «окучивания» этого кластера, столкнувшись на соседнем кластере в ожидании перезагрузки, все участвующие в будущем разграблении города, провели переговоры, которые и закрепили основные принципы мародерства.

Как выяснилось, но групп, которые едут «за всем подряд», было всего две. Остальные специализировались на каких-то определенных направлениях: продукты, алкоголь, строительные материалы, одежда.

Кластер быстро был разделен по зонам мародерства, а со временем, когда городок был изучен всеми вдоль и поперек, у всех появились карты с обозначениями, кому и какой объект принадлежит. Взаимодействие дошло до того уровня, что, когда группа из Тортуги, которая специализировалась на форменной одежде и обуви, обнаружив на площадке перед своим магазином фуру с дорогим алкоголем, тут же сообщила об этом коллегам из Малины, специализирующимся на таком товаре.

У отряда Торшера было редкое направление деятельности. Они специализировались на кошках и у них не было ни границ сферы деятельности, ни конкурентов. Все мародеры согласились с тем, что коты этого кластера принадлежат Торшеру и его команде.

Раньше Торшер занимался охотой на несильно развитых тварей, обеспечивая себе норму живчика и проживание в стабе Малина. Охота была рискованным и малоприбыльным предприятием, связанным с постоянным риском для жизни. Все изменилось, когда он нашел на одном из кластеров свою будущую жену – Наташу, которую после проявления у нее дара сам и окрестил в Мурчелу.

Мурчеле верили все коты и кошки. Зашуганные перезагрузкой и последующими испытаниями, когда за ними гонялись все твари, начиная только что переродившимися хозяевами и заканчивая пришедшими на откорм монстрами, коты и кошки всех пород и окраса, моментально откликались на «кис-кис-кис» девушки, когда она включала свой дар.

Они выбирались из своих схронов, грязные и голодные, и с опаской озираясь на каждый шорох, шли на призыв, веря, что этот человек их не обидит. Мурчела их и не обижала.

Всех котов помещали в специальные клетки, снабженные поилками и кормом, которые стационарно были укреплены в кунге грузовика.

Кроме супругов в отряд входили еще четыре человека: водитель и три охранника, которые работали за фиксированную плату, но имели возможность дополнительного заработка при потрошении убитых ими тварей, если это никак не отражалось на безопасности группы.

Коты, а также шиншиллы и кроли, особо ценились не только в стабах, где их любили покупать жены состоятельных людей, но и среди рейдеров. Их часто называли «предпоследний шанс», когда надо было избавиться от преследования сильной и опасной твари. Кота просто выбрасывали, и он уводил преследователей за собой. Еще не было известно случаев, чтобы твари проигнорировали кошаков, предпочтя им людей. А «последним шансом» называли пистолет, из которого рейдеру стоило застрелиться, чтобы не погибать в пасти монстра.

Твари также реагировали и на собак, но с теми в рейдах было больше сложностей. Во-первых, они часто могли залаять, почувствовав опасность или скулили. А лишний шум на кластере всегда приносил опасность. Во-вторых, они воняли псиной, а еще не известно, что хуже в рейде – шум или запах.

Таким образом, коты, шиншиллы и кролики, отправляясь в рейд, далеко не всегда возвращались из него.