Читаем Сборник рецензий полностью

Так и отправились они путешествовать вместе. Не без трудностей и не без приключений, но общий язык Александра и Рауль нашли быстро. И всё бы хорошо, да вот незадача. Сэра Рауля так и тянет отнюдь не платонической любовью к своему оруженосцу. Рыцарь в ужасе, для мужчины желать мужчину — это признак психической ненормальности… Вот только тянет и всё, стоит только коснуться оруженосца. Оруженосца Алекса (как назвала себя Александра) неудержимо тянет к Раулю, первый мужчина в жизни, в которого она влюбилась без памяти и готова ради него на всё. Вот только Александра твёрдо знает: за обман своего господина и за попытку женщины прикинуться парнем любой рыцарь прогонит с позором. Потому уверена, что будущего у её любви нет, и она никогда Раулю не откроется.

А вот сумеют ли герои понять, что счастье любимого важнее некоторых глупых общественных традиций — читайте сами. И наслаждайтесь книгой.

https://prodaman.ru/Nika-Vejmar/books/Bes-Oruzhenosec-ponevole

Университетская фантасмагория Ясмины Сапфир

Рецензия на роман «Убить нельзя научить»

Ангел бледный, синеглазый,Ты идешь во мгле аллеи.Звезд вечерние алмазы
Над тобой горят светлее.Ангел бледный, легкокрылый,К нам отпущенный на землю!Грез твоих я шепот милый
Чутким слухом чутко внемлю.Ангел бледный, утомленныйСлишком ярким светом дня,Ты стоишь в тени зеленой,
Ты не знаешь про меня.Валерий Брюсов

Мы привыкли к тому, что современный мир любит всё одинаковое. Одни и те же одёжки, похожие как две капли воды дома. Одинаковые потребители, которым нужны одинаково безликие книги. Не зря, едва Джоан Роулинг придумала цикл про Хогвартс, а Ольга Громыко написала свою «Ведьму», российские книжные полки запестрели яркими обёртками книжных субпродуктов в жанре «магическая академия». И в какие яркие обёртки не ряди этот литературный фаст-фуд, все равно эти университеты будут либо копией «Гарри Поттера», либо отражением производственного романа о примерной жизни советских студентов. Не помогают ни разнообразные злодеи, ни интриги, ни тщательно разработанные системы колдовства. Замени «зельеварение» на «основы фармакологии для инженеров-прибористов специальности медтехника», и никто не заметит подмены. Ибо для потребителей подобного чтива «дипольный момент молекулы» звучит не менее интригующе и также загадочно, как «возгонка экстракта мандрагоры». Вот и мельтешат перед глазами маги, оборотни, вампиры и эльфы, отличающиеся гримом, но не характером. И плевать, что даже физиология у этих существ должна быть разная — но всё равно они до безобразия напоминают образцовых комсомольцев всесоюзной стройки. Из-за этого книги жанра «магическая академия» я читаю крайне редко. А уж случаи, когда я прочитал подобный роман дальше первый главы — можно по пальцам пересчитать, не снимая ботинок.

Книга Ясмины Сапфир «Убить нельзя научить» стала как раз тем самым редким исключением. Для начала — это женский роман. Практически вымерший, к сожалению, вид литературы в России. Агата Кристи, Иоанна Хмелевская — можно продолжить. Они писали именно женские романы, продолжая традиции девятнадцатого века. Книги, где между строк чувствуется не феминизированное мужеподобное «оно» в юбке, старающееся переплюнуть мужчину, а женщина. Прекрасно знающая, в чём она сильна и в чем сильнее мужчины, а где стоит тактично поискать обходную дорогу. Это вам не сопли пополам с пельменями, как в большинстве сегодняшнего фентези, стыдливо назвавшегося «дамским любовным фентезийным романом». Я ценю книги, которые приятно читать уже ради наслаждения от самого процесса чтения. За стиль и слог, за хороший, качественный осовремененный возврат к традициям Хмелевской. Я прочитал книгу «Убить нельзя научить» от начала до конца. Порциями, неторопливо, словно ел маленькой ложечкой топлёный шоколад, запивая из хрустального бокала незамутнённой водой. Но ведь есть ещё и сюжет.

Для начала — редчайший случай, когда автор сумела выйти за набор литературного конструктора «попаданка в академию, крутая студентка, ректор/преподаватель/учёный совет (нужное подчеркнуть) ходят табунами и пытаются затащить в постель». Героиня книги Ольга — профессиональный преподаватель с многолетним стажем. И пригласили её с Земли не случайно, а преподавать физику и заведовать кафедрой управления энергиями огня и подвластных ему стихий в Военной Академии Перекрёстка миров. Потому ухаживания со стороны коллег никого (в том числе и героиню) не удивят. Тем более что Ольга женщина симпатичная, умная и знающая себе цену. Удивит другое. Сама Академия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное