Сборник статей, воспоминаний, писем

   С месяц Качалов лечился в Кисловодске. Как-то выступил в концерте в курзале, причем накануне ухитрился простудиться ("пел на ветру -- просто от удовольствия"). Пришлось лечиться, ходить к доктору. Василия Ивановича уже устроили в отдельном домике при санатории, когда приехал К. С. Станиславский. Его встречали на вокзале Мигай, Монахов, Богданович и Качалов. С нежным и ласковым юмором Качалов описывал эту встречу: "...Он страшно легкомысленно и грациозно буквально выпорхнул из вагона... На ногах яркоголубые небесного цвета туфли ночные. Вкус восточно-экзотический. Мы почти в голос заржали. Оказывается, К. С. спохватился, уже подъезжая к Кисловодску, и переобуться не успел. Так в голубых туфлях и появился в санатории среди академиков и профессоров". В санатории отдыхали Ольденбурги, Обручевы, Каблуков, Сакулин, Яблочкина, Рыжова, Л. И. Аксельрод и другие. В. И. описывал обеды в санаторной столовой: "...начинается "общий разговор",-- сплошное недоразумение: никто друг друга не понимает, но все друг другом довольны. Затем обязательный отдых, сон, так называемые "мертвые часы". Смешно: как будто все остальные часы у нас здесь не мертвые, а полные жизни. И, собственно, от чего отдых: от еды или от разговоров?"

"БРОНЕПОЕЗД 14-69"

   С начала сезона 1927/28 года Качалов продолжал большую работу над ролью сибирского партизана Вершинина в пьесе Вс. Иванова "Бронепоезд 14-69". Это была его первая роль в современном советском репертуаре. "Бронепоезд" -- это дата рождения театра в новой социальной эпохе, связанная с именем В. И. Качалова" {"Театральный альманах". ВТО, 1946, кн. 1 (3).},-- писал режиссер спектакля И. Я. Судаков.

   Сразу после премьеры "Правда" оценила этот спектакль как большой шаг вперед, как первую настоящую революционную постановку МХАТ. В образе Вершинина Качалов создал "запоминающуюся фигуру прямого, сильного, уверенного и душевного крестьянского вождя". Он "и вождь и такой же рядовой мужик, тесно спаянный со всей массой". В исполнении этой роли Качаловым отмечали простоту игры и скупость средств.

   А. В. Луначарский назвал этот спектакль "подарком МХАТ Октябрю", "во многих отношениях триумфальным спектаклем". "Обаятельно, правдиво, глубоко и просто играет Качалов, которого я прежде даже как-то не представлял себе в такой коренной крестьянской роли",-- писал А. В. Луначарский. В печати указывалось, что спектакль "Бронепоезд" был подготовлен всем предшествующим революционным десятилетием и явился в полном смысле юбилейным спектаклем, не только достижением Художественного театра, но результатом завоеваний всей нашей советской культуры.

   Метод показа исторических событий через типическую судьбу отдельного человека дал возможность театру проявить свой огромный опыт углубленного сценического реализма. Вершинина привели к революции личные мотивы (гибель дома и детей), но они тут же срослись с политическими мотивами, с идеей защиты Родины от интервентов. Об исполнении Качаловым роли Вершинина писали, что эта роль сработана "по-качаловски крепко и сильно". Актер показал движение образа, рост человека, сложный и противоречивый путь, каким этот кряжистый сибирский крестьянин приходит к осознанию необходимости революционной борьбы, становится "хозяином" военных действий. Этот процесс формирования нового человека, переход его от мирной жизни к участию в гражданской войне Качалов раскрывал с особой убедительностью.

   Всех изумила неожиданная смелость артиста, решившегося играть "мужика". Актер, привыкший изображать, как острил кто-то, "Гамлета и его потомков", создал образ мужественного и сурового сибирского партизана, в котором он увидел воплощение правды широких народных масс. Качалов раскрывал все богатство натуры, талант, природный ум Вершинина, пробужденный революцией.

   4 ноября 1927 года он писал: "...В эти часы я испытывал радость от того, что "выходит" или принимается мой Вершинин. Его очень приняли вчера. Возможно, я даже почти убежден, что это было вчера только удачей, которая не повторится. Но все-таки. У меня было хорошо на душе. И я даже не помню, когда еще было такое чувство..."

   Вершинин стал одной из любимых качаловских ролей, которую потом он вынес на эстраду, играл всегда с гордостью и волнением и год от года делал ее сочнее и глубже. Он жил этой ролью, а не только "играл" ее.

   К решению играть Вершинина Качалов пришел после того, как прослушал в авторском чтении за столом три картины будущей пьесы: "На колокольне", сцену с беженцами и сцену с китайцем (на железнодорожной насыпи). Вс. Иванов изумился "силе его актерской страсти" и воспринял это решение Василия Ивановича как "очень крутой поворот в жизни мастера, творческую ставку, сопряженную с огромным риском".