Счастье короля

Вот где у людей совесть?!

Видели же, что девчонка связалась с тварью?! Видели.

Понимали, что за этим стоит Храм, семья-то не бедная. Тетушка Меди умрет – все достанется поровну дочери и сыну. А все, что дочкино, так и Мусино. А Мусино – считай, Храмовое, честным трудом нажитое и уже в кармане ощущаемое.

А терять-то не хочется, а Тиррима удрала… они ж с Мусей и жили при Храме чуть ли не на всем готовеньком. Тетушка Меди, видите ли, отказалась содержать дочурку – сама та толком не зарабатывала, – а Мусю вообще в дом не пускала.

Все видели, всё понимали – и хоть бы одна тварь помогла! Так нет же!

Ни один!

Ни разу!!!

Ничтожества…

Так что к служителю я выхожу сам. За ворота палисадничка, не в дом же пускать такую заразу, потом не отмоешься.

– Дитя света, нехорошо это!

Ни здрасте, ни как дела…

Смотрю пристально, в упор.

– Да, вы знаете, светлый, я тоже думаю, что это очень, очень плохо.

От такого согласия храмовник на миг замирает.

– А…

– Это же ваш ученик, а какой пример он подает людям?! Ужасно, просто ужасно… Ломится в дом к почтенной женщине, грозится ее убить, кулаками машет. Тетушка Меди – человек пожилой, много ли ей надо? Сейчас удар хватит – Храм век не отмоется!

– Наш ученик?

– Ну да, там, под забором, пьяный лежал… Лось такой, с брюшком.

– Дитя света, а ты кто такой?

– А я племянник соседки брата жены сына тетушки Меди.

Явно у служителя сегодня день окуня. Глаза выпучены, жабры хлопают…

– Э…

– Одним словом – родственник. Так вы своего умничка заберете? А то нехорошо… подрывает у народа доверие к Храму!

– И жену его заберу, – вставляет свои два медяка служитель, понимая, что от меня больше ничего не добиться.

Я развожу руками.

– Жену отдать не могу. Не брал.

– Здесь ее мать живет. Я должен поверить, что она в другом месте?

– Так, а что ж она не с мужем? – удивляюсь я. – И почему вы ее тут ищете?

– Э…

– Дайте, додумаюсь! Она сбежала… от любви?

Служитель понимает, что договориться со мной не выйдет. Тем более что я говорю громко, четко, начинает собираться народ, все перешептываются… не любят тут Храм, ой, не любят.

Да и не за что.

– Только, служитель, я вот это из лужи тащить не буду, – предупреждаю я, – и вам не советую. Пусть само приползет, как проспится.

Служитель соглашается.

А что ему остается делать? Упрекать меня, что я отношусь к Храму без уважения?

Позвольте, я уважаю Храм! Он же еще стоит? Вот!

Но тащить вот это грязное и вонючее… это Храм меня не уважает! И себя – тоже!

Служитель уходит несолоно хлебавши, а я решаю, что надо поговорить с тетушкой Меди. Та устала и расстроена. Прячется в комнате и горюет над чашкой с отваром.

– Алекс? Заходи…

– Тетушка, нам надо поговорить.

– Надо, сынок…

Излагаю я кратко. Тирриму так оставлять нельзя. Вообще. Любой мужчина, который поднимает руку на женщину, – это уже не мужчина. Это гнусная скотина, и долг любого человека – раскрыть миру его свинячью сущность. К тому же рано или поздно он не рассчитает сил и просто убьет девчонку. А тетушку Меди и убивать не придется – сама от горя помрет.

Из этого положения есть выход.

Тирриму надо развести с этим типом. Но!

Своих мозгов не добавишь, она обязательно во что-нибудь да вляпается, а потому после развода поедет с Иннис. В Андаго. Как и вы, тетушка Меди. Подальше от храмовников и прочих тварей. Там тихо, спокойно, вам там хорошо будет.

Тетушка слушает с сомнением.

– Алекс, у тебя все так легко. А люди… Они же живые…

Вот уж это не проблема. Особенно для некроманта.

– Но так у вас идея не вызывает отторжения?

– Нет… но Иннис…

– Она уже согласна. И даже рада будет. Сами с ней поговорите.

Я пока с Иннис не говорил, но… почему бы и не тетушка Меди? Уж всяких Сидонов она точно к девочке не подпустит! Ожглась на дочери, над Иннис трястись станет!

Навещаю Иней.

У девочки предложение вызывает восторг. Конечно, Андаго она очень любит, но вот возвращаться туда – сейчас?

Слишком много неприятных воспоминаний там живет. А из хорошего – один призрак. Маловато для уюта и покоя.

Я успокаиваю Иннис, целую ее в лоб и быстро удираю. Потому как поцеловать ее мне хочется вовсе не по-братски. Скотина я таки. Еще какая скотина…

* * *

Бандиты меня ждут. Недовольные, конечно, но… видимо, я их хорошо напугал. В темноте виднеются три силуэта. Кажется, троих я напугал… смертельно? Или нет?

А, плевать.

Трущобной крысой больше, помойной тварью меньше…

– Мы тебя вчера ждали…

– Значит, это – за обманутую надежду.

Денег в кошельке, который я им протягиваю, хватит на месяц скромной жизни. Откуда?

Да вот от других таких ночных стригалей. Пройдешься так ненароком по трущобам – и каждый будет рад помочь бедному заблудившемуся аристократику. Подать… поддать на бедность.

– Что с Андаго?

– Таверна «Королевская звезда».

– Как скромно. Где это?

– Проводим. Почти другой конец города.

И ведь провожают. Вежливо, чин по чину, распугивая мою будущую дичь. И мы даже беседуем по дороге.

Получаются не самые плохие ребята. Да, промышляют вот так, по ночам. Но денег хочется. И мне нравится, что в этой банде нет откровенно кровожадных тварей. Стараются грабить, но не насиловать, не убивать, не мучить. Не так уж и плохо…