Счастье мне улыбалось

Пригласил Александра Горелика в наш театр В. А. Канделаки. Однажды он отдыхал в Сочи, пришел с друзьями в ресторан. За одним из столиков там сидела какая-то веселая компания. И вдруг один из той группы по просьбе своих товарищей стал петь. Голос его был настолько красивым, что Канделаки сразу обратил на него внимание. И внешне молодой человек привлекал к себе – хорошего роста, с плотной фигурой, приятное лицо, обаятельная улыбка… Канделаки узнал, что это артист Ростовского театра музыкальной комедии Александр Горелик. Когда Владимира Аркадьевича назначили главным режиссером Московского театра оперетты, он вспомнил о понравившемся ему артисте из Ростова-на-Дону и пригласил его в Москву. Горелик приехал и сразу занял в труппе одно из ведущих мест.

Был он в общении человеком приятным, надежным, несуетным, к различным жизненным ситуациям относился философски – за эту мудрость мы в театре даже называли его «ребе». Саша был заботливым мужем и отцом – любил жену, двух дочек. Он-то их любил, а они, позволю себе такое выражение, попросту «заездили» его, загнали прежде времени в могилу. Саша перенес инфаркт, потом еще один… Несмотря на болезнь, продолжал, как и прежде, помогать по дому, ходил за продуктами, таскал тяжелые сумки. А дома его ждали три вовсе не немощные женщины. Правда, его жена, не то поэтесса, не то драматург, довольно красивая, всегда считалась больной, и Саша оберегал ее от трудностей. И вот три эти женщины не сберегли одного, который их любил.

О себе Саша думал в последнюю очередь, никогда не жаловался, не забывал, что он мужчина, что должен быть сильным, опорой семьи… И после кончины он не удостоился забот. Как-то мы приехали на кладбище, где похоронен и Саша. Зашли поклониться ему и увидели, что могилка его не ухожена, по сути дела, заброшена… Так стало горько… Столько лет он дарил людям радость, отдавал близким любовь и заботу – и вот что получил взамен, вот чем все кончилось… Да и театр, где Горелик проработал столько лет, и мы, его коллеги, тоже хороши. У всех свои заботы, проблемы, здоровье стало подводить, и вроде бы нет времени лишний раз посетить место, где упокоился наш товарищ, положить цветы, помянуть… Печально…

* * *

Чтобы уйти от грустных мыслей, расскажу лучше забавный случай, который произошел на одном из спектаклей «Летучей мыши». На сцене – бал у князя Орловского. По задумке режиссера Айзенштейн-Горелик и Фальк-Каширский должны появиться с разных сторон так, чтобы столкнуться спинами. Горелик вышел из своей кулисы, пятится, пятится и должен был бы уже натолкнуться на Каширского, а того нет. Саша прошел спиной вперед сцену от одного конца до другого, ему пора произносить текст, чтобы услышать в ответ слова Фалька, но тщетно – тот по-прежнему отсутствует. В такие моменты кажется, что прошла не минута, а целый час.

Горелик уже просто стал ходить по авансцене в ожидании партнера и кричать совсем не по роли: «Фальк! Фальк! Ты где?», обращаясь в ту сторону, откуда должен был появиться Каширский. Наконец минуты через три тот появляется, но совсем с другой стороны. Уставший его ждать Саша, опять-таки не по роли, спрашивает уже не Фалька, а своего коллегу Николая: «Где ты был?..» В оркестре начинается самый настоящий хохот, музыканты ничего не могут с собой сделать, а я за кулисами вся на нерве – мне после этой несостоявшейся мизансцены надо выходить, у меня впереди очень хороший номер «Маска, маска, погоди» на музыку одной из полек Штрауса…

Что же произошло с Николаем Каширским? Во время спектакля шла трансляция какого-то футбольного матча из Америки, где играла наша команда. Для любителей спорта тогда (это было в начале 60-х годов) он был грандиозным событием (мне кажется, что у них и до сих пор чуть ли не каждый международный матч – это матч века). Вот Николай и заслушался настолько, что забыл про все на свете.

Каширский был очень популярным артистом – замечательный «простак», с чисто опереточным озорством, веселый, обаятельный. Миллионы зрителей полюбили его недотепу Тони, роль которого он сыграл в известном фильме «Мистер Икс», где снимался в окружении блистательных мастеров: Григория Ярона, Гликерии Богдановой-Чесноковой, Георга Отса, вместе с очаровательной, задорной Зоей Виноградовой. Николай мог играть и характерные роли… Когда ему говорили: «Коля! Ты ведь хороший артист», он отвечал: «От Бога…» И с юмором, но и всерьез – он знал о своем даре.