Счастье момента

– Ничего не приходит на ум. Разве что некоторое время назад Рита повздорила с господином Зауэрбиром из второго подъезда. Он обвинял Риту в том, что она взяла из мусорного бака его вещи. Но он выбросил их, так что какая разница? Рита часто просматривала мусор. Она говорила, что там можно найти что-нибудь полезное.

Комиссар записал фамилию соседа в блокнот, но Лило видела, что эти сведения не вызвали у него интереса. Потом она вспомнила еще кое-что.

– Однажды я собиралась зайти к Рите за мукой. У меня закончилась, а я хотела замесить тесто на хлеб… Это было месяц назад, на Пасху, как сейчас помню! Так вот, я собиралась постучать, но услышала из ее квартиры шум и поняла, что у нее гости. Кто-то плакал, но я не поняла почему. Я не подслушивала, честное слово, – поспешила добавить Лило и украдкой взглянула на госпожу Хульду. Та спокойно слушала ее рассказ, стоя у окна, и ободряюще улыбалась.

– Кто мог навещать госпожу Шенбрунн? – не поднимая глаз, спросил комиссар Норт и продолжал что-то строчить в блокноте. Он провел рукой по волосам, и теперь с одной стороны они немного торчали. Узел галстука еще сильнее сместился влево, и казалось, что кусок ткани душит своего хозяина.

– Понятия не имею, – беспомощно сказала Лило. – У Риты не было родных, ее муж с дочкой умерли несколько лет назад. Друзей у нее почти не осталось. Думаю, никого ближе меня у нее не было.

– Может, она была с клиентом?

Лило отчаянно замотала головой:

– Рита никогда не приводила мужчин домой. Она была порядочной. Несмотря ни на что.

– Если вы называете порядочностью то, что вместо дома она шла с мужчинами в гостиницу, – резко отозвался комиссар.

Лило вдруг показалось, что ее в чем-то обвиняют. Пытаясь сдержать слезы, она украдкой вытерла глаза. Меж бровей госпожи Хульды залегла тревожная морщинка. Она оттолкнулась от подоконника и подошла к ним.

– Думаю, на сегодня достаточно, комиссар. Госпожа Шмидт недавно родила, и ей нужно отдохнуть, пока ребенок не проснулся.

И тут Лило кое-что вспомнила. Она посмотрела на акушерку и робко спросила:

– Госпожа Хульда, кажется, вы недавно упоминали о каком-то дневнике?

После этих слов комиссар словно окаменел. Он резко вдохнул, но ничего не сказал, хотя Лило видела, что он с трудом удерживается от вопросов.

«Что с ним?» – снова подумала она. Неужто все полицейские такие замкнутые, дерганые и раздражительные?

Госпожа Хульда кивнула, отвечая на вопрос Лило, потом повернувшись к комиссару и поинтересовалась:

– Вы его не находили?

– Я не… я не понимаю, о чем вы говорите. – Он снял очки и принялся тщательно протирать заляпанные стекла выпущенным из брюк краем рубашки. Однако стекла от этого становились только грязнее.

– Судя по всему, госпожа Шенбрунн вела что-то вроде дневника, – объяснила Хульда.

Комиссар схватился за горло, как будто ему вдруг стало нечем дышать, и Хульда с любопытством взглянула на мужчину, словно тоже заметила странности в его поведении.

– Мне об этом рассказала кастелянша, госпожа Козловски. Может, вам следует опросить ее следующей?

На лице комиссара появилось сердитое выражение.

– Давайте каждый из нас будет заниматься своей работой. Наверняка ребенку пора менять пеленки или греть бутылочку.

Хульда некоторое время молча смотрела на него, а потом расхохоталась.

– Какой вы, однако, чувствительный, – сказала она. – Но вы правы: у нас много дел. Рождение и воспитание детей – каторжный труд, о котором вы и понятия не имеете. Не стану утомлять вас подробностями, а то это затянется надолго.

Хульда отвернулась от молодого комиссара, и только хорошо знавшая ее Лило поняла, что она чувствует себя не так самоуверенно, как притворяется.

Комиссар Норт некоторое время пытался найтись с ответом, но, видимо, ничего не смог придумать, поэтому взял со стола чашку и залпом выпил не успевший остыть кофе. Он быстро-быстро задышал, чтобы остудить язык, поймал на себе взгляд Лило и закрыл рот. На его острых скулах появился легкий румянец.

– Спасибо, что уделили мне время, госпожа Шмидт. Пожалуйста, окажите содействие моим коллегам, если у них возникнут к вам новые вопросы. Не обсуждайте случившееся с соседями. Пока идет расследование, нам бы хотелось, чтобы сплетни об этом деле не распространялись.

– Я вам не сплетница! – возмутилась Лило. – Лучше скажите это старухе Козловски!

Комиссар Норт приподнял шляпу и сказал:

– Всего хорошего.

Он взглянул на госпожу Хульду, которая стояла к нему спиной и смотрела в окно. Когда она не оглянулась, комиссар пожал плечами, приподнял шляпу и вышел из квартиры.

Глухо хлопнула дверь.

Только тогда госпожа Хульда обернулась.

– Ну и задавака, – небрежно сказала она, с улыбкой глядя на Лило, после чего закатала рукава, вымыла в раковине руки и поправила чепчик, который немного съехал. Потом сказала: – Что ж, моя дорогая, вам надо перекусить и вернуться в постель.

Лило кивнула, наблюдая за тем, как госпожа Хульда проворно выкладывает на тарелку несколько картофелин из железной кастрюльки.

Ей показалось, что движения акушерки были более нервными, чем обычно.