Счастливый доллар

От этих его слов я слегка растерялся. Ну и поспешил вернуться, конечно. И Клайду рассказал все. Как же он хохотал! А когда насмеялся, то велел собираться. Мол, официант нам как бы намекнул, и может статься, что узнал нас. И если узнал он, то узнает еще кто-нибудь и сдаст полиции.

Мы и уехали.

Вообще тогда мне казалось, что кое-кто из них, репортеров, точно таких же, как вы, мистер, сидит в компании переодетых же копов, попивает пивко, травит байки о жестокой банде Барроу, а после эти же байки выплескивает в газеты.

И читать их было весело. Нет, я сам не умел, но Бонни читала нам с Клайдом вслух, когда газеты, когда стихи. Стихи-то у нее были красивые, жизненные[6].

Интерлюдия 6

– Послушай, – Бонни сидела на кровати и чесала голую пятку. Во второй руке ее был лист бумаги и карандаш, который она задумчиво грызла.

Алиби каждый из нас припас,Но все ж оказался в тюрьме.В итоге лишь некоторые из насОправдаться смогли в суде.

Клайд, что-то сонно пробормотав, отвернулся к стене, но Бонни не заметила. Как всегда, увлеклась, сочиняя. Джонси нравилось смотреть на нее в такие минуты. Она становилась словно бы далекой и сказочно-чистой.

– Тебе нравится? – спросила она, глянув искоса, с недоверием.

– Очень, – честно сказал Джонси.

Кивнув, Бонни продолжила:

Красотке судьбу легко изменить,Опуститься на самое дно,Но никто не может об этом судить,Не зная при этом ее.Подружки в тюрьме делились всегда,Кто и как за решетку попал,Но меня растрогала только одна —

Девица по имени Сал.

– Потише вы там, – пробурчал Клайд, закрывая локтем глаза. – Или идите вон…

– Пошли. – Бонни вскочила и, подобрав рассыпавшиеся листы, выскочила из домика. Снаружи было тепло, но не сказать, чтоб жарко. Корявые сосны топорщили ветви, заслоняя небо. Ветер с разбегу ударялся о стволы, вышибая смоляную слезу, а те скрипели, качались, разбрасывая тени.

Бонни села на траву у домика и снова уткнулась в листики.

– Что там дальше-то? – Джонси подобрался близко. Ближе, чем когда бы то ни было раньше. Ее волосы пахли цветами…

– Дальше? А, точно. Слушай.

Сквозь грубость сияла ее красота,И в тюрьме любили ее.

И, не колеблясь, Салли всегдаБрала от жизни свое.Однажды в последнюю ночь в тюрьмеОна доверилась мне,И я постараюсь, чтоб знали всеО ее суровой судьбе.

– А тебе точно нравится? Я вот думаю, что, может, не судьбе, а по-другому как-то срифмовать?

– Так тоже хорошо.

Улыбнулась. Всегда улыбалась, глядя на него. Думает небось, что Джонси – совсем пацан. Ну да, ему с Клайдом не равняться, зато Клайд стихи слушать не любит, а Джонси всегда готов.