Счастливый доллар

Но обрез – это так, игрушки. Имелось у нас и кое-что посерьезнее, ручной пулемет, который мы стырили с оружейного склада Национальной гвардии. Клайд отпилил часть дула и приварил к пулемету три обоймы – в результате получился магазин на пятьдесят шесть патронов. Мощная штуковина, я вам скажу! Еще имелись обычные ручные пулеметы и несколько пистолетов. Оно, конечно, нужное все, но прятать это хозяйство порой бывало затруднительно.

Зачем столько? Ну, во-первых, при нашей-то жизни всегда лучше иметь оружия с запасом, чтоб однажды не оказаться в ситуации, когда в тебя палят, а ты ответить не можешь. Во-вторых, Клайду нравилось быть крутым парнем. Оружие он всегда держал на расстоянии вытянутой руки – даже в постели или на полу у кровати, когда молился. Да, да, он молился. Дожидался, когда мы заснем, и становился на колени. Ни перед кем, но только перед Богом. Уж поверьте, ничего случайного, я это видел не раз. Думаю, Клайд молился за свою душу. А может, просил дать ему еще немного жизни. Он знал, что конец близко, но не собирался закончить свои дни за решеткой.

Ну раз про оружие рассказал, давайте расскажу и про Бонни. Она была единственным человеком, которому Клайд доверял на все сто. Любовь тут или другое что, не скажу. Какая она? Ну… Бонни – женщина, этим все сказано. Настоящая женщина, а не из тех, которые, выйдя замуж, мигом себя попускают и через го

дик-другой превращаются в неряшливых толстух. Она всегда была опрятна, при макияже и с прической, любила длинные платья и высокие каблуки, а на голове носила маленький шотландский берет. Скорее она бы позволила себя поймать, чем села бы в машину не при параде.

Еще она была совершенно крошечной. Думаю, вес ее не превышал 100 фунтов, а ростом не доставала мне до плеча. Свои светлые волосы Бонни постоянно красила в разные оттенки. Не для маскировки, просто нравилось. Курила она сигареты, а окурок сигары, про которую почему-то так любит говорить народ, – фальшивка. Думаю, начало этим слухам положил я, и вот как это вышло. Я дал Бонни свою сигару – подержать, пока я снимал ее портрет. Ну а дальше люди сами сочинили.

Да, да, мистер, именно я сделал те снимки, которые подмела полиция в Джоплине. Мы-то оттуда рванули, побросав все, кроме пушек. А после этого я увидел портреты Бонни во многих газетах. Там и стишки ее напечатали. И правильно сделали, ей это очень понравилось.

В дороге никогда особо не разговаривали. Иногда в молчании проходили целые часы. И только когда приходило время остановиться, Клайд нарушал молчание и говорил что-нибудь вроде:

– Милая, как только найду нормальное местечко, остановлюсь. Я уже устал, отдохнуть очень хочется.