Счастливых бандитов не бывает

– Отморозков развелось в наше время немеряно… Бориску жалко, хороший был паренек…

Он говорил то, что и должен сказать осведомленный в городе человек с чистой совестью.

– А кто – не слыхал? – безразлично бросил Каскет.

– Не воры, это точно, – отрезал Босой и холодно зыркнул колючими глазами.

– Отвечаешь?

– Отвечаю! – значительно проговорил пахан, напрягая скулы. – Клык давать мне не по рангу как бы…

– Клыком, если что, не обойдешься.

– Ты особливо не богуй! – ощерился Босой. – Знаешь, что за пустую предъяву бывает?

Паяло приволок поднос с водкой и закуской, поставил на стол и моментально исчез, почувствовав недоброе электричество, повисшее в воздухе. Но авторитеты не обратили на поднос никакого внимания.

– К тому же воры не стреляют на перекрестках, – продолжил Босой скользкую тему. – Это ведь только в боевиках американских так наскакивают. У нас по-другому, по старинке…

Он обхватил сухими желтыми пальцами подлокотники, воткнул подбородок в грудь, смотрел исподлобья. Было все-таки в нем что-то величественное, патриархальное, и в то же время – трухлявое, утлое, как старый колченогий стул, который приспособили как подставку для горшков с цветами. Первое было напускным, актерским, привык Босой изображать перед челядью батюшку-царя. Вот только не всегда успевал вовремя переключаться.

Каскет встал.

– Я тебя спросил, ты мне ответил. Никаких обид, – сказал он. – Если что услышишь, дай мне знать. Если я что-то прознаю про твоих, не обижайся.

Босой выдавил улыбочку.

– Конечно. Может, по чарочке все-таки?

– В другой раз.

На лестнице у Каскета в кармане зазвонил телефон. Это был Боярин. Каскет вышел на улицу, включил связь.

– Гарик в «Трех сестрах» бухает, – доложил Боярин. – Что с ним делать?

– Ничего. Жди там, чтобы не ушел. Я скоро буду.

В общем-то, раз Гарик отдыхает в «Сестрах», это уже ответ на вопрос. Если бы он был замешан в неудачном покушении или даже что-то знал – обязательно бы свалил куда подальше. Но для полной уверенности Каскету было необходимо видеть его рожу.

Пока ехали, отзвонился Нупогоди. Он имел своих информаторов среди окружения Карпета, Итальянца, Гуссейна, Кима и того же, кстати, Гарика.

– Братки не в курсах, там все тихо, никакого движения. Похоже, они не при делах, – сказал Нупогоди. – Скелет тоже ничего не накопал.

– Оповестите мусоров, ЧОПы, братву, гостиницы – всех, кого можно, – велел Каскет. – Мы ищем наглых отморозков, непрофессионалов с тэтэшником! Кто поможет, получит пол-лимона деревянными!

В «Трех сестрах» было шумно, накурено, гремела музыка, вокруг шеста крутились голые девчонки в красных ниточках. Гарик сидел в углу, от остального зала его отделяли три могучие фигуры телохранителей.

«Не иначе у Буржуя научился!» – с усмешкой подумал Каскет.

Рожа у Гарика была пьяная, красная и похотливая. С ним за столиком сидели Дубровский и две юных мочалки в тинейджерских свитерах с японскими картинками.

– Каскет, как тебе эти «татушки»?! Тебе, как лучшему другу, могу уступить обеих! Зачётные телки, канать мой череп! У каждой по знаку качества на заднице! Точно говорю, сам видел!

– Я по другому вопросу, – сказал Каскет. – Ты слышал, что сегодня на меня…

– Да, блить, уже сто раз! – отмахнулся Гарик. – Я ох. еваю просто, зуб даю! Меня ж тоже так подрезали было, на 31-й, задроты какие-то, сопляки! Блить, я бы всех этих пионеров отмороженных в Дону бы утопил! Ох. ели совсем, по городу не проехать стало!

Каскет испытующе сверлил его взглядом.

– Ты знаешь, кто это был?

– Да откуда, Жора?! – Гарик широко растопырил красные, как у кролика, глаза. – Знал бы, они бы у меня уже на кукане дергались где-нибудь под причалом, за жабры бы подвесил!

Мочалки захихикали. Им эти проблемы по барабану. Если кому-то надо кого-то подвесить за жабры – пусть подвешивают! Дубровский цыкнул на них, они сразу притихли.

– А кто мне давал гарантии? Кто говорил, что вся братва на жопу сядет и будет дышать в две дырочки? – наседал Каскет.

Гарик закрутил головой.

– Это не братва. Наши на жопе сидят и ровно дышат. Никто без моего слова не дернется.

– Тогда, выходит, ты слово сказал?

– Какое слово? Ничего я не говорил… Или ты мне предъяву кинуть хочешь? – дошло вдруг до Гарика, и он выпятил челюсть, от чего стал вновь похожим на бульдога. Разъяренного бульдога. Он даже привстал из-за столика.

– Да ты что?! Мне-то какая выгода? Чего я в свою тарелку-то срать стану?!

Он оглянулся, словно ища взглядом многочисленных свидетелей своей невиновности.

– Я же коронации жду, а ты мне помогаешь, какой смысл все ломать? Если бы уже прошла сходка, дело другое…

Он осекся, понимая, что сболтнул лишнего.

– Ладно, проехали, – сказал Каскет. – Просто помни, ты гарантии давал. Это серьезно.

– Да что я, не секу?

– Скажи всем своим: мы ищем отморозков, непрофессионалов, у них шапочка с дырками для глаз и «ТТ». Больше ничего не знаем.

Гарик поманил пальцем, один из телохранителей шагнул вперед и нагнулся с почтительным вниманием.

– Оповести всех, Женя: непрофессиональные отморозки, маска из лыжной шапочки и «ТТ».

Телохранитель кивнул.

– Сделаю, босс!