Считайте это капризом…

— Ну, лети, — он грустно улыбнулся и распахнул перед ней дверь, словно дверцу клетки. Наверное, так выпускают на волю птиц. Черт побери, напрасно она боялась утра, он умел расставаться Марина улыбнулась ему в ответ и легко сбежала по ступенькам коттеджа, потом так же легко вспорхнула по узенькой тропке, ведущей к набережной, и при этом ей казалось, что она и впрямь летит. И что Герман не выбросил ее из головы в ту же минуту, как за ней захлопнулась дверь, а стоит у окна и неотрывно смотрит ей вслед, мысленно роняя скупую мужскую слезу…

Ну, что тут сказать? Если только повторить, что даже разведенки со стажем в глубине души остаются гимназистками, напичканными цитатами из романтических стихов. Конечно, со временем они прикрываются броней здорового практицизма, а подчас и демонстративного цинизма, но под этой броней, как правило, нет даже кожи — сразу душа. Неудивительно, что хорошо знающие это охотники за сердцами всегда имеют под рукой универсальный ключик, который подойдет к двери любой, даже самой неприступной на вид крепости. А впрочем, у них, кажется, не ключик, а отмычка.

Глава 12

РАЗБОР ПОЛЕТОВ

Оказавшись в номере пансионата, Марина, конечно же, не раздумывая, рухнула на кровать. Что ей было полезно во всех смыслах. Во-первых, чтобы компенсировать вынужденный недосып, во-вторых, чтобы ни о чем не думать. Слава богу, дело обошлось без кошмаров, зато пробуждение оказалось весьма знаменательным. Сначала громко хлопнула дверь, потом послышалась странная возня — похоже, что-то тяжелое тащили по полу волоком, — а завершилось все усталым «уф-ф». Марина инстинктивно надвинула на голову подушку, но не удержалась от соблазна — слегка приподняла тяжелые веки: на кровати, которую некогда занимала Кристина-Валентина, сидела монументальная тетка в трусах и бюстгальтере и, тяжело отдуваясь и обливаясь потом, обмахивалась микроскопическим платочком. Все ясно, к Марине подселили новую соседку. Что ж, когда-то это должно было случиться.

Марина заворочалась в постели, и тетка решила, что она уже в достаточной степени проснулась, чтобы перейти к церемонии знакомства. Надо отдать ей должное, она начала ее не вполне традиционно.

— Ой! — сказала она. — Разве можно спать на закате? Голова разболится!

Марина высунулась из-под подушки и поприветствовала новенькую скучным «здрасьте!» и подумала: «Про какой закат она говорит? Неужели я проспала весь день?»

А новая соседка взглянула на Марину и всплеснула пухлыми ладонями:

— Ой, смотри-ка, опухла совсем! « Лицо у нее при этом было доброе, сочувствующее и простое-простое. Марина поняла, что тучной тетке-соседке на самом деле не больше сорока, но изрядная тучность прибавляла ей лишние годы.

Марина встала с кровати, босиком прошлепала в ванную, плеснула себе в лицо холодной водой и вернулась в комнату.

— Другое дело! — одобрила ее поведение новенькая. — Будем знакомиться. Гала. — Она так и сказала, не Галя, а Гала.

— Марина, — отозвалась Марина, косясь на лежащие на тумбочке часы. Пора было собираться на ужин. Кстати, ее желудок, пустой с самого утра, не имел ничего против этого.

Гала утерла платочком бисеринки пота на лбу и пожаловалась:

— Ну и жарюка, скоро расплавлюсь… В поезде ни одно окно не открывается, всю дорогу в тамбуре простояла… А ты давно тут? Ничего, что я на «ты»?

— Ничего, — согласилась Марина и, собираясь в столовую, чистосердечно доложила тучной Гале, что тут она уже неделю.

— А чего ж не загорела? — удивилась та.

Марина бросила взгляд на свои руки и плечи. Что и говорить, с загаром дело и впрямь обстояло не блестяще. Кожа кое-где шелушилась, а кое-где начинала слезать, оставаясь при этом отнюдь не шоколадной, — это все, чего она достигла за неделю.

— Должен же кто-то нести на себе бремя белой женщины, — усмехнулась она, вспомнив «гороховую» Веронику.

— А я, пока не загорю, как негра, не уеду, — пообещала Гала, — не для того путевку выбивала и троих пацанов на мужика бросила… Опять же когда еще вырвешься! Ты откуда? — заодно поинтересовалась она.

— Из Москвы, — сообщила Марина, припудривая лицо.

— А я из тундры, — глухо отозвалась Гала, с трудом натягивавшая через голову платье. — Уф-ф! — От натуги лицо ее покраснело, и она снова стала обмахиваться, только на этот раз уже не платочком, а полотенцем. — А в тундре не загоришь.

— Как, прямо из тундры? — Марина живо представила себе бесконечную белую равнину с одиноким шатром посредине. Как бишь они называются? А, чумы!

— Ну не то чтобы… — успокоила ее Гала. — Из города нефтяников. Там у нас, как в Москве, — многоэтажки, машины, только вокруг тундра. Дорог нет, только самолеты летают. Я летела до Москвы, а оттуда уже поездом. Знаешь, когда я в последний раз на море была? Семь лет назад! — Она вздохнула. — Раньше-то каждый год всем семейством выбирались, а теперь совсем другой коленкор. Когда еще придется! Так что буду загорать на двадцать лет вперед! — подытожила она и деловито осведомилась:

— Как тут кормят, кстати, ничего?

— Компотом из сухофруктов, — хмыкнула Марина.