Сделай и живи спокойно 4

В ночь с 22 на 23 марта 1950 года мне не спалось. Мысли не давали успокоиться. Они бродили в голове, толкались между собой, спорили друг с другом и, в итоге, порождали другие новые мысли. Только под утро, всё эти метания, наконец-то приняли нужную форму. А когда я понял, что у меня, в конце концов, получилось, то спать далее — стало настоящим преступлением! Нужно срочно переносить мысли на бумагу. Нужно мчаться в институт… Нужно мчаться в Калугу… Нужно разговаривать с комсомольцами… Нужно срочно создавать артель… Да, чего мне только не нужно! Блин! Легче разорваться, на кучу маленьких Вилорчиков и разбежаться во все стороны, чем всё это сделать одновременно одному. А-а-а!

Не знаю как обозвать то, что я придумал. Тут уже не просто идея. Тут скорее — цель! И не просто цель, а ЦЕЛЬ всей моей жизни — как-то так. Если всё удастся воплотить, то будет мне и любимое занятие, и реализация всех моих планов, и простор мысли, и много чего ещё — касаемо меня и моих планов. Как сказал кто-то из великих — «За это и умереть нестрашно».

Чтобы хоть немного успокоиться, пришлось упасть с кровати на пол. Нужно срочно дать выход лишней энергии. Полсотни отжиманий. Вскочил. Десять минут бой с тенью — в самом скоростном варианте. Опять отжимания, только в этот раз с хлопком. Бег на месте и прыжки. Потом ещё и ещё — всё, что только приходило в голову. Лишь бы устать настолько, чтобы унять эту энергию, что кипела в теле и не давала сосредоточиться. Потом в ванную комнату. Холодный душ и растереться полотенцем до красноты. Эх! Как же мне не хватает моего брёвнышка! Сейчас бы вышел на берег Оки и… как дал бы — самый насыщенный и сложный комплекс упражнений. Враз бы всё лишнее из моей бестолковки испарилось, а всё что нужно осталось. Только где оно — брёвнышко? Нужно отпрашиваться у Крапивина и ехать в Калугу, чтобы позаниматься. Эх! Ладно. Вроде успокоился.

На столе, кроме невысокой вазы, ничего не было. А мне нужен лист бумаги и хотя бы карандаш. Нужно выплеснуть мысли на бумагу, чтобы они перестали роиться в голове. Ну — не может такого быть, чтобы у Крапивина не было, в этой комнате, чего-нибудь для записи мыслей. Он ведь постоянно что-то записывает — сам видел. Работа у него такая. А так как я, всё ещё был на эмоциях, хотя внешне выглядел спокойным, то приходилось сдерживаться чтобы не ругнуться. Вот фигли Ерасыл вчера не пошёл с нами? Сейчас бы я у него мог спросить — где тут карандаш с бумагой лежит? И одной проблемой было бы меньше.

За окном светает. Значит уже где-то шесть часов утра. А я весь на нервах. Блин! Во сколько встаёт Крапивин? У меня тут целая программа, на всю будущую жизнь готова — а он спит! Как сдержался, чтобы не пойти и разбудить этого любителя прятать карандаши, не знаю. Но — желание было большое. Проснётся — я ему устрою! Будет все свои заначки и схроны с карандашами и ручками показывать, чтобы больше не повторилось сегодняшнего беспредела. Крадусь на кухню. А что мне в комнате делать? Все места, где могут находиться писчие принадлежности, я осмотрел и ничего не нашёл. Может хоть там, чего-нибудь обнаружу. А нет, так хоть водички попью. Да и возможностей там у меня будет больше.

Самое весёлое, что на кухне меня встречает Софья Марковна. Она уже встала и готовит завтрак. Интересно, а почему я не услышал как она прошла? Ну — хоть одна радостная новость. Прямо с порога я задаю самый животрепещущий, в данный момент, для меня, вопрос:

— А где у вас находятся карандаши?

Наверное, у меня что-то случилось с мозгами, раз я задаю именно этот вопрос. А, впрочем, — я и так это знаю. У меня сейчас такая каша в голове, что не удивительно.

— Во-первых, доброе утро, молодой человек! — недовольно произнесла тёща Крапивина, — а во-вторых, давайте попьём чая и уже тогда, обсудим всё что вас интересует.

— Извините, Софья Марковна, — повинился я, — очень уж мысль важная в голову пришла. Её бы записать. А то ведь забуду. Но, от чая я не отказываюсь. С удовольствием отведаю. Тем более, что он у вас восхитительно получается.

Женщина приглашающе кивнула, указывая на стул. А я не спорю. Тем более что в данный момент, чай это выход из положения.

— Сергей Вадимович, — нравоучительным тоном произнесла занятая женщина, — вот-вот подойдёт. Может поделитесь со мной, своей важной мыслью? — Да я бы с удовольствием, Софья Марковна, — не стал возражать я, — но всё же лучше иметь под рукой лист бумаги и карандаш. Это позволит одновременно рассказывать вам идею и записывать отдельные моменты поэтапно. Мне нужно, как бы структурировать основные моменты. Очень уж сложная задача предстоит. Надо её разбить на отдельные этапы и двигаться вперёд соблюдая очерёдность.