Сделайте весёлое лицо

— Это кто? Трофимов? Слушай, Трофимов, там завтра с вашего аэродрома улетают в Антарктиду «перелётные птицы». Кто у вас начальником охраны? Ты?.. Тогда у меня к тебе вот какой вопрос. Скажи мне, пожалуйста, водятся в Антарктиде зайцы или нет? Что? Не знаешь?.. Я тебя не про пингвинов спрашиваю, а про зайцев… Не знаешь? Ну, так я тебе скажу: зайцев нет в Антарктиде! Не водятся зайцы там, но имей в виду: могут завестись… Почему могут? А потому, что тут один мальчишка из дома сбежал, а отец его в Мирном. Лётчик Ерохин, слышал про такого? Читал в газете?.. Ну, так вот, есть у меня подозрение, как бы его сын не оказался в Антарктиде первым антарктическим «зайцем»… Точно! А теперь запиши приметы и, в случае чего, звони сразу же! А то здесь мать с ума сходит!..

ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ МАЛЬЧИК

Наконец-то!

Прошёл день. Наступил вечер. Уже все отдаления московской милиции, все детские комнаты знали об исчезновении Жени Ерохина. Уже всю Москву обшарил Женькин приятель Лёшка с командой «Московских пингвинов». Уже не раз и не два было передано по радио на московских вокзалах и в аэропортах сообщение о пропаже мальчика с рюкзаком, в синем берете, особые приметы следующие… Но московские вокзалы и аэропорты не отзывались. Молчал вокзал Савёловский, молчал Павелецкий, молчали вокзалы Ленинградский, Ярославский и Казанский, молчали аэропорты Быково, Внуково, Домодедово… Молчал аэропорт Шереметьево — аэропорт, с которого через сутки должны были подняться самолёты, взяв курс на Антарктиду. Напрасно лейтенант Трофимов пытался угадать первого антарктического «зайца» среди ребят, глазевших на самолёты из-за ограды аэродрома. Исчез Женька Ерохин, пропал без вести сын лётчика, и никто на свете не видел и не слышал, что за радиограмму принял он сегодня утром, глядя из окна на тающий тире-тире-точками лёд. Никто не знал, какое он выбрал в ту минуту решение и почему так таинственно исчез, даже не написав ответа на папину радиограмму…

Майор нервничал.

Уже в который раз на звонок Валентины Николаевны он отвечал:

— Нет, нет, к сожалению, пока ещё никаких известий не поступило!

Снова зазвонил телефон, и женщина, назвавшая себя стрелочницей московской пригородной дороги, сообщила, что, судя по приметам, она не только видела сегодня утром мальчика в берете, с рюкзаком за плечами, но и разговаривала с ним.

— Наконец-то! — сказал майор. — Слушаю вас!

И снова исчез в неизвестном направлении…

Мальчуган шёл от Москвы в направлении Химок по путям, перешагивая со шпалы на шпалу. Иногда он останавливался и внимательно осматривал рельсы, постукивая по ним обыкновенным молотком. Дежурная стрелочного поста Ховрино, чистившая стрелочный перевод, ещё издали заметила мальчишку в синем берете, с рюкзаком за плечами.

— Ты это что на путях потерял? — спросила она.

Мальчуган остановился и хмуро посмотрел на стрелочницу.

— Что потерял, спрашиваю?

— Ничего не потерял.

— Тогда чего ищешь? Ищешь чего, спрашиваю?

— Трещину! — сказал мальчишка после очень долгого молчания.

— Какую ещё трещину?

Мальчишка снова долго молчал, потом сказал:

— Трещину… от которой бывают крушения.

Стрелочница осмотрела мальчугана с ног до головы, поправила платок и сказала:

— Я, конечно, в Москве видела, как вы постовым помогаете движением руководить, но чтобы за нас рельсы инспектировать — первый раз вижу.

Мальчишка, прикусив губу, молчал.

— По общественной линии или от себя ищешь трещины?

— От Терра Инкогнита… — пояснил мальчишка.

— От кого, от кого?

— От Терра Инкогнита!

— Это что же, такая организация, что ли?

— Почему организация? Это Земля неизвестности! — сказал мальчик, удивлённый тем, что взрослая тётенька ничего не знает о такой потрясающей земле. — Это же южно-полярная область! Шестая часть света! Она примыкает к Южному полюсу! Определённых границ не имеет! — Мальчишка говорил торопливо, стараясь одним духом выложить всё, что знал об этом удивительном материке. — В неё входят моря Уэнделла, Беллинсгаузена, Росса. Флора и фауна исключительно бедны и значительно уступают Арктике…

— Ну вот что, инкогнито, — перебила стрелочница захлёбывающегося от переполнявших его знаний мальчишку. — Давай-ка с пути! Искатель трещин! У меня тут скоро «Красная стрела» пойдёт! Давай без разговоров! Нашёл место, где лекции читать…

— Значит, вы его с пути прогнали? — спросил майор.

— Да на глазах-то он меня вроде и послушался — сбежал в кювет, — пояснила стрелочница. — А там, за поворотом, может, опять на рельсы вышел. Кто его знает…

— А несчастных случаев у вас не было?

— Нет, этого не было.

— В котором часу вы с ним разговаривали?

— Да ещё утро было.

— Куда он направился, вы не заметили?

— За кустами не видно было. Может, обратно в Москву, а может, и в Химки…

Положив трубку, дежурный подошёл к карте. «А паренёк-то двигался по направлению к Шереметьевскому аэродрому, — подумал про себя майор. — Только давно это было, очень давно. Утром, а сейчас уже вечер… А за это время с «искателем трещин» ой-ёй-ёй что могло произойти…»

В это время на столе снова зазвонил телефон.