Сделка с профессором

Бетти отчаянно покраснела, опустила глаза в пол и, замерев в паре шагов от благодетеля, промямлила:

– Приветствую, Атли. С приездом. Очень рада твоему возвращению.

Он усмехнулся, подошел к ней вплотную, приподнял лицо за подбородок, вынуждая смотреть в глаза, и с волнующей хрипотцой сказал:

– Здравствуй, милая. Я невыносимо скучал.

И Бетти прочла в его горящих глазах свой приговор.

«Я не выдержу, – поняла она. – Я точно сорвусь и буду умолять его о том, что видела ночами».

Она поникла, признавая свое поражение, обняла его за талию, прижалась всем телом и выдавила:

– И я.

Атли хрипло рассмеялся, погладил ее по спине, почти касаясь ягодиц, поцеловал в лоб и с довольным видом распорядился:

– Кло, приготовь мне горячую ванну. Пруденс, накрой завтрак через полчаса. 

И с нежностью посмотрев на Бетти, спросил:

– Подождешь меня немного? Я быстро.

У Беатрис сердце зашлось в предвкушении, но ей стыдно было признаться в одолевавших ее фантазиях, и она лишь слегка кивнула, страшась выдать себя.

Служанки поспешили исполнить приказы хозяина, а Бетти отправилась в гостиную, дожидаться совместного завтрака.

Она встала у окна и выглянула во двор. Ослепляющий диск солнца поднялся над заиндевевшими деревьями и осветил скованный зимним сном парк. Нетронутый, девственно-чистый снежный покров укрывал газоны, клумбы, кусты и узкие дорожки, искрясь в лучах далекого, едва согревающего светила. Снимая громадные сундуки, Мэт разгружал ту самую карету, что когда-то привезла Бетти в усадьбу, и клубы пара вырывались из его спрятавшегося в густой темной бороде рта.

«Морозно, – подумала Беатрис. – Какое сегодня число? Я ведь совсем потеряла счет времени. В Камелии, наверное, уже прошел выпускной. Девчонки получили документы и отправились со своими максисами в места будущей службы. Как там Хельга и Элиза? Смогла ли понять мединна Стуорд, почему я сбежала?»

Ей вдруг стало до того горько и одиноко, что слезы сами собой потекли по щекам. В коридоре раздались шаги, и она поспешила осушить предательскую влагу кружевным платочком. Тяжелые горячие ладони легли ей на плечи, и Бетти услышала приглушенный голос Атли:

– Тебе грустно? Почему ты плачешь?

Беатрис развернулась к нему лицом, уткнулась в широкую грудь и с упоением вдохнула запах терпкого одеколона вперемежку с ароматом свежевымытого мужского тела.

– Зима пришла в империю, – пробормотала она, пытаясь выразить свои чувства. – Девчонки где-то далеко, и я их больше никогда не увижу. Тебя долго не было рядом.

Атли вздохнул, поглаживая ее по тонкой шейке кончиками пальцев, и произнес:

– Прости, что так задержался. Но могу сказать в свое оправдание, что моя задумка удалась. Все сложилось как нельзя лучше. Теперь остался последний рывок, и я больше не буду отсутствовать столь длительно. Еще бы дождаться именин.

– У тебя скоро именины? – удивилась Бетти и подняла на него взгляд. – Что же ты не предупредил? Я бы позаботилась о подарке.

– Не у меня, моя пташка, – прошептал он, склоняясь к ней. – Не у меня.

И Атли поцеловал ее яркие приоткрытые губы. Он не собирался углублять мимолетную ласку, но ощутив, как Беатрис затрепетала в его объятиях, как смело устремилась ему навстречу, как доверчиво прижалась теснее, его прагматичный разум уступил место физическому началу, что неизбежно случалось с каждым мужчиной, кто встретил женщину, завладевшую всеми его помыслами.

Атли с упоением целовал ее, наслаждаясь той реакцией, что вызывали в Бетти его ласки. А драгоценная дайна, дрожа всем телом, страстно отвечала на поцелуй, жаля обледеневшее с годами сердце огнем своей неуемной страсти, заставляя его биться чаще и испытывать то, что казалось безвозвратно потерянным, а, может быть, и ни разу не познанное.

Беатрис чувствовала, как сильные руки Атли сжимают ее ягодицы, как скользят по шелковистой материи платья, скрывавшего гибкий стан, как поглаживают кожу над вырезом, и нестерпимый пожар разгорался у нее внутри, грозя поглотить целиком.

– Завтрак подан, – услышала она будто через прикрывшую уши ватную повязку скрипучий голос Пруденс и мгновенно отскочила от своего благодетеля. – Прошу к столу.

«Что я творю?! – недоумевала она, краснея до корней волос и не смея поднять взгляд. – Он, наверное, решил, что я падшая женщина».

Отчаянное, непреодолимое чувство стыда сжало ее душу, и Бетти чуть не расплакалась от осознания собственной греховности.

– Пойдем отведаем то, что приготовил для нас Гард, – с будоражащей хрипотцой, так хорошо знакомой Бетти по снам, проговорил Атли, тяжело дыша. – У нас еще будет время пообщаться в спокойной обстановке.

Он взял ее за руку, ободряюще погладил подрагивающие пальчики и повел в столовую. Ему тоже нужен был небольшой перерыв. Атли не собирался пугать Беатрис своим напором и хотел, чтобы их отношения развивались не столь стремительно. Вот только рядом с ней у него совершенно отказывал здравый смысл, и теперь он страшился того, что может произойти между ними, если никто не вмешается так, как это только что сделала верная Пруденс.