Сдохни или умри (СИ)

На огромной туше вдруг открылось несколько ртов — ярко-красных, полных ровных человеческих зубов. Каждый, правда, не меньше шлакоблока размером.

— ДИТЯ ПАДШИХ! — проревели рты, брызгая гнойно-жёлтой слизью, и гремящий голос был таким, что у меня подкосились ноги. — ДИТЯ ДВАЖДЫ ПРЕДАВШИХ!

Рукокрылы за спиной подняли невероятный шум, завыли, словно в агонии. Но я готов слушать их визги до конца жизни, лишь бы не слышать снова этот голос.

На теле монстра открылись глаза — целые россыпи глаз. Человеческих, разных цветов и размеров. И каждый — уставился на меня.

Система продолжала отчёт:

9

8

7

— Сцука-а-а, — выдавил я. — Спасибо, Система, за этот шикарный выбор без выбора.

Да/нет

— Да!

Глава 9

Физика перевернулась в гробу

День первый

Уровень 17

Статус: Потомок предателей

До Штурма сорок дней

Когда фонарик в первый раз выхватил из темноты упырскую рожу рукокрыла, я подумал, что нашёл не стыдную причину стать заикой.

Когда надо мной зависла здоровенная крылатая туша Альфы, я решил, что вот оно: теперь можно смело говорить, что я повидал всякое дерьмо. Ну и, да…

Я никогда так не ошибался. Даже Орилеб со своим запредельным уровнем не казался такой угрозой, как эта хтоническая дрянь, чуждая всему человеческому!

Пасти Зверобога снова распахнулись — и он завопил. Нет, не так: он ЗАВОПИЛ. Он исторг из себя такой адский вой, скрежет, визг и чёрт его знает, что ещё, что я сам не понял, как повалился на камень, свернувшись калачиком. Я тоже орал, но не слышал себя. Прижимал к ушам ладони, катался и мечтал об одном: чтобы это прекратилось.

На вас наложен эффект: Голос Пустоты

Я — кусок мяса. Просто кусок вопящего мяса, которое вот-вот снимут с костей. Медленно, волокно за волокном. Сладкое, тёплое мясо нефилима, потомка предателей. Корм для моего Господина…

Но — какой нахрен господин? Это… Это — не мои мысли!

— Я не мясо! — свой крик я не услышал, но глаза распахнул. Под респиратором чувствовалась влага — это у меня носом пошла кровь. Мир плыл, луч фонаря закручивался спиралью и вёл в чернильную колышущуюся тьму. Или… нет. Это тьма ползла ко мне.

Руки нашарили копьё, я сгрёб его и вскочил. Тут же пошатнулся и опёрся о древко. А потом вдруг раз — и всё затихло. Мир больше не кричал. Он тихо звенел и пульсировал — но это было как благословение. Тишина, как вода для умирающего в пустыне. Невероятная, звенящая тишина.

Она же меня и оглушила резким переходом. Так вообще бывает?

— М-мать, — выдавил я, но себя не услышал. Тряхнул головой, возвращая концентрацию. От ушей вниз бежала тёплая влага. Проверил её пальцем, и в свете фонарика на коже, покрытой сухой буроватой коркой засохшей крови, увидел кровь свежую.

У меня нахрен барабанные перепонки лопнули.

Сил не было, но я всё-таки усмехнулся. Злобно, зато от души, и показал Зверобогу оттопыренный средний палец на левой руке.

Урод всё ещё вопил — но толку в этом больше не было. Сквозь звон в ушах я ощущал какой-то гул — но не более того. Да, всё тело ныло, даже зубы, шумело в голове, плыло перед глазами… Но это было лучше разрывающего душу на части крика.

Из тела гиганта ко мне потянулись нефтяные отростки-щупальца: чёрные, блестящие, текучие, как плавящийся воск.

Между мной и щупальцами осталась всего пара метров. Я быстро открыл окно персонажа. Мудрость — накинуть плюс восемь, Выносливость — накинуть плюс восемь. Как и при прошлом повышение уровня, когда я влил очки в эти характеристики, шкалы ОМ и ОВ стремительно поползли вверх.

Я открыл уже третье дыхание.

Поздравляем! Получена новая пассивная способность

Управление маной

Вы управляете маной в собственном теле

Бонусная способность (Мудрость выше 20)

Поздравляем! Получена новая пассивная способность

Взрыв энергии

Один раз в двенадцать часов в критической ситуации вы получаете увеличение всех характеристик в два раза, и не тратите ОВ. Эффект действует тридцать секунд

Бонусная способность (Выносливость выше 40)

Система своевременно решила порадовать — но я сил на эмоции не нашёл.

Щупальца Зверобога выстрелили вперёд — я отскочил, широко взмахнув напитанным маной копьём. В стороны брызнул то ли гной, то ли слизь, то ли всё сразу, и отрубленные щупальца забились на камне.

Монстру это не понравилось. Сильнее ли он заорал, я знать не мог, но пол под подошвами начал дрожать, как при небольшом землетрясении, а меня затошнило. Месиво тянувшихся ко мне отростков разом слилось в одну огромную руку с тремя суставами. Пальцы сжались в кулак размером с меня.

— М-мать!