А ещё — я заметил, что выносливость начала тратиться быстрее. Видимо, восстановление шкалы через повышение характеристик — не панацея, и какие-то ресурсы тела уходят. Не удивлюсь, если я в этой пещере на пару килограмм похудел. Ещё и жрать хотелось — зверски, и в теле нарастала тупая боль.
Ну и, про пустотников забывать не стоило. Наберётся много — точно порвут. Они и быстрее, и хитрее рукокрылов. Правда, и я уже по силе далеко не тот подросток, что попал в неизвестную тёмную пещеру. Когда, кстати, попал? Часа два назад, наверное… По ощущениям, уже неделя прошла.
Набив на пустотниках уже двадцать третий уровень, я понял, что нужно заканчивать этот балаган. Ещё и фаер догорать начал…
Я открыл окно персонажа. Пассивка от Ловкости пошла впрок: я теперь не только в бою быстрее соображал, но и сообщения Системы воспринимал мгновенно, будто не читая, и с интерфейсом работать мне стало в разы проще.
К сожалению, способ покончить со Зверобогом в голове сложился только очень рисковый…
Я кинул четырнадцать очков в Силу, подняв её до тридцати. Шкалы ОВ и ОМ поползли вверх — и желудок тут же свело судорогой. Блин, такими темпами я скоро от истощения свалюсь…
Вот теперь рогатина реально показалась мне тростинкой. Подскочившего пустотника я разрубил будто бы без усилия, без богатырского замаха и подпитки маной. Следующему влепил в голову древком, и монстра отшвырнуло на пару метров. Был бы человек — не выжил бы.
Его я добил, ткнув рогатиной в грудь…
…тут же отскочил в сторону, уворачиваясь от кулака Зверобога.
Вот он. Момент истины.
Копьё я спрятал в ячейку, выхватил левой рукой фаер и зажёг. В правую со вспышкой прыгнул топорик. С ним я дополнительные способности применить не смогу, конечно — но им удобно драться одной рукой. А Сила должна компенсировать остальное.
Я ринулся вперёд, к раскрошившему камень кулаку. Тут же взметнулись щупальца, но большинство шуганулись огня фальшфейера. Остальные я посрубал топориком и снова запрыгнул Зверобогу на руку.
Тут же я бросился вверх, размахивая факелом и топором — только жёлтая жижа по сторонам полетела. А дальше… Дальше всё пошло не по плану, и до глаз я во второй раз не добрался.
Ближайшая пасть вдруг выросла и распахнулась, как гаражные ворота. Из неё выстрелил змеёй длинный бледно-жёлтый язык и, раскрывшись на четыре лепестка, ухватил меня поперёк туловища.
Вмазать по языку топором я успел — не успел перерубить. Меня рвануло, мимо мелькнули два ряда огромных белых зубов — и через миг тело зажало чем-то пульсирующим и влажным.
М-мать! Этот урод меня проглотил!
Глава 10
Ярость
Меня зажало и проталкивало куда-то. Кажется, вниз головой, без визуальных ориентиров оценить было сложно. Руку с фальшфейером прижало к бедру, факел обжёг — и я его спрятал в ячейку. Сработало. Топор туда же отправился — размахнуться всё-равно не было ни шанса.
— Сцука-сцука-сцука! — свой голос я опять не услышал, ещё и воздуха не хватало. И тогда пришла злость. Да чёрта с два я так сдохну! Я не знаю, что с отцом, что с Леной. Может, я нужен им?
Я зарычал и, извернувшись, вынул из ножен Когти Ворона. Хотел напитать маной — но не вышло. Умение не сработало.
И тут я почувствовал то, что сразу не заметил. Да и сложно концентрироваться на ощущениях, когда тебя жрёт гигантская хтоническая мразь. И вообще — я такое почувствовал впервые.
Сработала пассивка от Мудрости, и я как новую и непривычную часть тела ощутил ману. Она была похожа на бурлящую где-то в груди жидкость, расходящаяся из этого центра по всему телу, словно пар под давлением.
Сейчас мана меня покидала. Я скосился на шкалу в интерфейсе — ей-то темнота не помеха, — и увидел, что теряю по десятку ОМ в секунду.
Этот урод воровал мою ману!
Это стало последней каплей. Да и, после всего свалившегося на меня дерьма, психануть нормально. Странно, что я так долго держался.
В ножи ману я направил интуитивно, без костыля в виде способности Системы — и это сработало. Лезвия в плоть погрузились, как в масло, без сопротивления. Упругие стенки задрожали, а когда я начал беспорядочно дёргать руками, стали судорожно сжиматься.
— Не нравится, — прорычал я, почувствовав мрачное удовлетворение. — Нехрен меня глотать. Я Икар, а не Пиноккио.
Горло вдруг обхватило что-то тёплое и склизкое, тут же с силой сжалось. Вздохнуть я не смог. Щупальце!