Сэди после смерти

Пока Флетчер запоминал фамилию Кареллы; пока полицейский фотограф отплясывал джигу вокруг трупа, время от времени ослепляя всех вспышкой «Полароида», – щелчок, пятнадцать секунд ожидания, би-и-ип – из камеры вылезает фотография, взгляд на фотокарточку – как там у нас получилась дамочка? – прекрасно, просто прекрасно, насколько, конечно, можно быть прекрасной со вспоротым брюхом и кишками на ковре; пока два следователя из убойного отдела, Моноган и Монро, ругались из-за того, что им за неделю до Рождества пришлось на ночь глядя тащиться на место преступления, позабыв о домашнем тепле и уюте; пока детектив Берт Клинг расспрашивал лифтера и швейцара, пытаясь выяснить, в котором конкретно часу мистер Джеральд Флетчер вышел из такси и поднялся наверх, к себе в квартиру, – туда, где, распростершись на ковре, лежала его красавица-жена Сара, обезображенная злодейкой-смертью; так вот, пока все это происходило, спец из отдела судебной экспертизы по имени Маршал Дейвис сидел на кухне и ждал, когда медики официально зафиксируют факт смерти потерпевшей и назовут предположительную причину ее кончины, – словно нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – бедняжка померла от того, что ей вспороли живот выкидным ножом. Как только это, наконец, произойдет, Маршал отправится в спальню и со всей осторожностью извлечет орудие убийства из кровавой раны – на рукоятке вполне могли остаться четкие отпечатки пальцев преступника-душегуба.

Дейвис, даром что новичок, был человеком наблюдательным и, оказавшись на кухне, обратил внимание на широко распахнутое окно. Ясное дело, никто в декабре нараспашку окна не держит, ведь на дворе двенадцать градусов по Фаренгейту, а это минус одиннадцать по Цельсию. Дейвис наклонился над раковиной, которая располагалась перед подоконником, и обнаружил, что рядом с окном имелась пожарная лестница. И хотя ему платили исключительно за сбор и обработку вещественных доказательств вроде осколков стекла в глазном яблоке жертвы, картечи в развороченной груди убитого или же, как в данном случае, ножа, торчащего из живота дамочки в соседней комнате, Дейвис не смог одолеть искушения и, вообразив себя детективом, пред-положил, что преступник, скорее всего, поднялся по пожарной лестнице, проник в кухню, оттуда – в спальню, где и расправился с жертвой.

Дейвис практически не сомневался, что прав. Доказательством его версии служили отпечатки подошв ботинок. Первый – здоровенный, грязный – виднелся в самой раковине, следующий темнел на полу, возле нее. Следы, теряя четкость, вели к двери в гостиную. Точно-точно! Убийца перебрался с подоконника в раковину, достал выкидной нож, прошел в спальню, вспорол живот жертвы. И проделал он все это с легкостью курильщика, вскрывающего новую пачку сигарет.

Дейвис решил не разрабатывать версии случившегося, а заняться делом. Поскольку помощник судмедэксперта продолжал корпеть над телом («Смерть в результате колото-резаной раны, приведшей к выпадению внутренностей… Господи ты боже, что тут сложного?» – раздраженно подумал Дейвис) и, по всей видимости, не зная, что делать, собирался звонить начальству, а то и родной мамочке («Дико извиняюсь, у нас очень трудный случай, никак не могу разобраться. Короче, тут одной дамочке распороли брюхо, как думаете, что стало причиной ее смерти?»), Дейвис сперва сфотографировал отпечатки ботинок, а затем, выбравшись на пожарную лестницу, посыпал дактилоскопическим порошком край окна, за который преступник мог ухватиться, пытаясь его открыть, а потом, на всякий случай, то же самое проделал с несколькими ступеньками лестницы.

Так вот, если помощник судмедэксперта когда-нибудь закончит возиться с этим сраным трупом, а на рукоятке ножа обнаружатся отпечатки пальцев, полдела для ребят из восемьдесят седьмого участка уже будет сделано. А все благодаря кому? Конечно же, Маршалу Дейвису.

Дейвис был очень доволен собой.

А вот на душе у детектива Берта Клинга скребли кошки.

Берт не оставлял попыток убедить себя в том, что паршивое настроение никак не связано с тем, что три недели назад Синди Форрест решила расторгнуть с ним помолвку. Начнем с того, что никакой помолвки толком не было – так чего плакать о том, что никогда не существовало? Кроме того, Синди четко, подробно, без всяких двусмысленностей все ему объяснила. Да, она будет всегда с нежностью о нем вспоминать. Да, они провели вместе немало чудесных дней, месяцев (и даже лет!), притворяясь, что любят друг друга. Но она познакомилась с очень привлекательным молодым человеком – психиатром из больницы «Буэнависта», в которой проходила практику. И понимает, что, во-первых, у них с этим психиатром много общего, а во-вторых, он готов на ней жениться, тогда как Берт, похоже, готов связать себя узами брака с револьвером калибра девять миллиметров, исцарапанным рабочим столом и КПЗ. Именно поэтому Синди решила резко порвать с ним, сочтя, что это будет менее болезненным, чем долгое, мучительное расставание.